Вероятно. Но разве это было для меня худшим, чем когда-либо?
Абсолютно. Я достигла своего дна, разбавляя депрессию самоедством и виной. Тогда мне приходилось брать одну ссуду за другой. Банки давали их с огромным удовольствием и никогда не спрашивали, как я буду их отдавать. Почему долг был хуже смерти? Если ты спросишь меня, что было труднее – тяжелая болезнь или финансовые проблемы, я без колебаний скажу: безусловно, последнее. Большинство людей могли предположить, что смертельная болезнь, повредившая мой мозг, стершая из памяти многое, огромные отрезки жизни, намного сложнее любых банковских ссуд.
Возможно, никогда больше не получится узнавать людей, трудно принимать себя в том состоянии, в котором я была. Это справедливое предположение: что физическая, умственная и эмоциональная боль от такой ужасной болезни была бы самой последней точкой в жизни любого человека. Однако для меня это было не так.
Понимаешь, после постоянных уколов – потери памяти. Я ехала в автобусе и не понимала, куда, но была спокойна, зная, что обо мне позаботятся люди. В больнице друзья никогда не покидали меня, всегда были рядом с моими детьми. Я была постоянно в окружении друзей, которые ежедневно приходили проведать меня, осыпали любовью и поддержкой. У меня были невероятные врачи и медсестры, наблюдающие за каждым этапом моего лечения и выздоровления.
Мне готовили и приносили еду. Не было даже повседневных стрессов, связанных с необходимостью работать и оплачивать счета. Жизнь в больнице для меня была непредсказуемой, но это оттого, что я ее не знала. Во второй раз этого не произошло. Никто не пожалел меня. У меня не было посетителей. Никто не приносил мне еды. В этот раз я была сама по себе. А у людей были свои проблемы. Некому было присматривать за мной, и я стремилась к скорейшему выздоровлению.
Эффект домино привел к борьбе во всех сферах моей жизни. Физически, умственно, эмоционально и финансово – я называла это сумасшедшим беспорядком. У меня было столько страха и неуверенности, что единственном утешением, которое я находила каждый день, была моя собственная кровать. Как бы жалко это ни звучало, но то, что меня утешало каждый день, это осознание того, что я могу в конце концов залезть в кровать и временно избавиться от своих проблем.
Мысли о самоубийстве крутились в голове каждый день. Не то чтобы я когда-либо фактически пыталась это с собой сделать. Самоубийство – одно из самых эгоистичных решений, которое можно принять (здесь надо еще подумать о детях). В глубине души я знала, что как бы плохо ни складывалась моя жизнь, это не способ изменить ситуацию. Но мысли все еще были. Я просто не видела выхода из финансового кризиса, не могла думать обо всем остальном, что положило бы конец эмоциональной боли.
Утро, которое перевернуло мою жизнь
За одно утро все изменилось. Я проснулась, как всегда, с чувством депрессии, как и последние несколько недель, но сегодня