бить? – Он лукаво улыбнулся, заглянув Ольге в лицо. – Но это дело поправимое. За три недели я многому не успею тебя научить, но у тебя явный талант, и если захочешь, то сможешь продолжить обучение там, – он махнул рукой куда-то в сторону Кара-Йола, – и дойти до уровня международных состязаний. Это я говорю тебе как их неоднократный призер.
– Ого! – Ольга подняла бровь. – Ты еще и призер международных соревнований по фехтованию. И что же ты все-таки делаешь в этой глуши?..
– Это история не на пять минут, – отозвался Бьёрн. – С твоего позволения, я расскажу ее позже, как-нибудь вечером, когда все будет спокойно… А теперь пойдем в лагерь. Я видел, что ты только что пришла от… горы, – Ольга отметила эту заминку, но не придала ей значения, так как Бьёрн частенько делал в речи короткие паузы, – и еще этот час тренировки. Ты можешь получить тепловой удар. Нельзя так долго быть на солнце. – Он поднялся на ноги и протянул Ольге руку.
До лагеря шли в молчании. Ольга вспоминала проведенную тренировку со смешанным чувством удивления и удовлетворения. Она никогда не подозревала в себе талантов к подобным видам спорта, скорее наоборот, считала себя слишком неуклюжей и медлительной, чтобы даже попробовать. Недостаточная быстрота реакции поначалу сильно отравляла ей жизнь за рулем… И тут вдруг такое. Тело не просто осваивало новые движения, а словно бы вспоминало давно забытые навыки и просто пело, радуясь привычной нагрузке, хотя на самом деле спорта в жизни Ольги до сих пор было непозволительно мало – лыжи зимой по выходным да эпизодические походы в бассейн. Значит, теперь его точно станет больше. Ольга уже понимала, что не сможет отказаться от этого восхитительного чувства единения с оружием и контроля над каждой клеточкой тела.
Бьёрн первым нарушил молчание.
– Я бы посоветовал тебе сегодня вечером посетить баню, – сказал он. – Ты увидишь завтра, что сегодняшняя тренировка не прошла даром. Ты будешь с трудом передвигаться, уж поверь. А горячая баня поможет быстрее снять боль в мышцах.
– Спасибо за совет, – отозвалась Ольга: она уже понимала, что новый знакомый прав, и завтра ее ожидает веселый денек.
Реальность оказалась еще веселее, чем ожидания. Никакая баня, никакой самомассаж, никакая легчайшая разминка (через оханье и с трудом сдерживаемые стоны) не могли облегчить Ольгиных страданий. Болело абсолютно все, даже пальцы, которыми Ольга сжимала палку. Итак, день, а то и больше, придется провести в положении пациента госпиталя. Радовало только одно – после такого испытания она спала не просто как убитая, но и, судя по всему, как окаменевшая – никакая потусторонняя сила не смогла поднять ее с топчана, новых записей в тетради не появилось.
Ольга сидела на крыльце домика, держа в одной руке книгу, во второй – кружку с кофе. Из-за угла послышалось демонстративное сопение, и перед Ольгой возник Василий, с уморительным просящим выражением на лице косясь на кружку и шевеля ноздрями.
– Привет, – улыбнулась