шесть-восемь лет назад. Столкнувшись с непростым характером командира, каждый из них поначалу чувствовал, что попал между жерновами мельницы, которые безжалостно перетирали его личность в бесформенные ошметки, но довольно быстро понимал, что очищающие жернова просто сдирают оболочку лишнего, ненужного, налипшего на душу в суетливом метании между сотнями бессмысленных дел и вынужденном взаимодействии с сотнями случайных людей. Здесь они становились теми, кем были на самом деле, и с каждым днем становились лучше. И были бесконечно благодарны за это своему командиру. Они и в самом деле не задумываясь шагнули бы за ним в огонь.
Леден смотрел на них и хотел сказать им что-то, чего говорить было нельзя ни в коем случае. Он хотел сказать, что если кто-то из них получит хотя бы царапину, то в десять раз более глубокая рана будет гореть на теле самого капитана, вплавится в душу шрамом его единственного и вечного страха. Но, конечно, ничего подобного он не сказал. И никогда не говорил. Но они и так всё это знали. И уже привыкли быть осторожными – не столько ради себя, сколько ради него.
– Астри сказал, что он что-то нащупал, – заговорил наконец капитан. – Так что дождемся его и послушаем, что он понял. Самое паршивое – мы понятия не имеем, с чем столкнулись. Ран, Иктар, поройтесь в книгах, статьях. Причем в те, что старше трех лет, не забирайтесь – информацию о межпространственных дырах мы получили тогда же, когда заключили союз со вторым слоем. Я сейчас свяжусь с Мароном. У него народу побольше, может, он сможет к нам приехать или прислать кого-нибудь. Хотя… Ну да ладно. Если что – сами справимся. Крон, с молодняка глаз не спускай. Ну и… всё. Пока мне вам сказать больше нечего. Сейчас со всеми переговорю и займусь графиками. Идите. И… будьте на связи. – Капитан опустил взгляд, но подчиненные успели уловить отсветы льдисто-белых вспышек.
Когда Леден остался в одиночестве, он вытащил из кармана коннектор и несколько мгновений сидел неподвижно, невидящим взглядом уставившись на темный экран. Первым делом надо уведомить о чрезвычайной ситуации… кого? – правильно, министра.
Закончив рассказ – слова будто бы падали в безмолвную космическую пустоту – Леден выжидающе замолчал. Он был готов к чему угодно – к приказу немедленно отослать Имири домой, к угрозам лично приехать за ней в случае отказа, резкого ледяного тона с глубоко запрятанными слезами…
Но Юлла тоже молчала. Так долго, что Леден предположил, что связь прервалась, и хотел было повторить вызов. Но тут из мертвой тишины разделяющего их пространства наконец прилетел невесомый, как сухой остов прошлогоднего листа, надломленный голос:
– Присматривай за ней, пожалуйста. Леден… Прошу тебя.
– Конечно. Не бойся. – Голос не дрогнул, хотя далось это нелегко.
Снова упало молчание. Затем Юлла неожиданно включила передачу видеосигнала. На туманной поверхности трансляционной сферы проступило ее осунувшееся