90-х.
Сурия Андреева
Пишу стихи, небольшие рассказы-зарисовки, сказки, сценарии. Автор трёх сборников стихов и рассказов, а также проекта просветительских интерактивных шоу-лекций об искусстве. Мне интересно наблюдать время сегодняшнее, изучать прошлое, которое хранится в воспоминаниях. Продолжаю исследовать историю своего рода и пишу об этом.
Август 1991 года
Август. 1991 год. Мы с моей семилетней дочерью прибываем в нетерпеливом ожидании поездки в Таджикистан. Нас ждёт встреча с Таджикским морем, о котором мы никогда до этого не слышали. Да что там! Мы и на море-то никогда до этого не были. Летим самолётом до Худжанда, где нас должны встретить и довезти до места.
Дочь моя в детстве была непоседливым и активным ребёнком. Когда приземлились в аэропорту, соседка по креслу сказала: «Я Вам очень сочувствую!»
Нас встречали, и уже на машине повезли в дом отдыха. На самом деле Таджикское море – это Кайраккумское водохранилище на реке Сырдарье. Но мы, не избалованные ежегодным отдыхом на морях, считали его настоящим морем. Добрались до места уже к вечеру. Дом отдыха оказался вовсе не домом, а маленькими дощатыми домиками, раскинувшимися на высоком берегу среди плодовых деревьев, и с общей столовой для всех.
Пока я оформлялась, непоседа-дочь крутилась рядом, а потом вдруг исчезла. Ни в помещении, ни на улице её не было… Начало темнеть. Меня охватила паника. Кругом заросли деревьев, рядом крутой берег! Ко мне присоединились еще несколько отдыхающих, мы бегали по дорожкам, выкрикивая дочь по имени. Я была в полном отчаянии, когда вдруг из-за поворота тропинки показалась моя девочка:
– Где ты была?!
Дочь спокойно ответила: «Осматривала окрестности». Вот так начался наш отдых.
Каким был Худжанд в то время? Несколько раз удалось выехать в город (мы от него находились на отдалении). Что-то такое напряжённое уже ощущалось. Семьи русских военных начинали покидать обжитые места. Не потому, что им не нравилось само место, а потому что изменилось отношение к русским. Становилось неспокойно.
В один из дней, когда мы пришли на ужин в столовую, услышали: «В Москве – ПУТЧ! В Москве – танки на площади!». Было чувство страха и растерянности. Оказаться в такой момент далеко от дома с ребёнком! Всё было непонятно… Все четыре дня, что длился путч, отдыхающие собирались в столовой и слушали, и смотрели по телевизору новости. Из всех средств связи был единственный телевизор в столовой. Он нас всех и объединил. Мы горячо обсуждали случившееся. Нас волновал один вопрос – сможем ли мы уехать?
Ко мне в домик подселили девушку из Москвы. Она успела захватить начало путча и видела собственными глазами митинги и танки в городе. Говорила о происходящем очень эмоционально. Эти новости от очевидца ещё больше нас взволновали, было состояние оцепенения от услышанного и страх за будущее.
Такими событиями начиналось последнее десятилетие XX века. И как