что-то Гроб. Еще одно в копилку фактов: в Блокчейне тебя обязательно услышат, если один майнер хочет что-то сказать, а второй – его услышать.
– Не подходи ближе! Я убью ее! – закричал я в ответ, надеясь, что Гроб все же не подойдет слишком близко.
Он подошел – мелкими, какими-то птичьими шагами-перескоками. Он боялся, дико боялся, но шел вперед, пока наконец я не смог расслышать его слова:
– Рикки, не делай этого! Скажи, что тебе нужно?
– Я не Рикки! Я Алонсо! Мне нужна моя Алена!
Гроб отшатнулся, и по его лицу было видно, что на какой-то момент он даже почти смирился с тем, что я убью его дочь.
– Твоя Алена не настоящая! – крикнул он. – Но если ты убьешь настоящую, жизни тебе не будет! Ни тебе, ни твоим дочкам! Я вас везде достану!
Блокчейн не располагает к мелодраматичным преступлениям. Но я читал книги, смотрел голо. Я знал, что ответить ему:
– Гроб, ты не в том положении, чтобы угрожать мне!
– Чего ты хочешь, Леша?
– Инсценируй смерть дочери! Сообщи в Блокчейн, что она погибла! Тогда мы сможем официально поднять ее взрослую копию из бэкапа!
И в этот момент я увидел, как от хижины отделилась и побежала к нам юркая маленькая тень – Алена.
Конечно же, я держал на вытянутой руке не ребенка – не настолько сильное тело мне досталось. Я держал кучу лиан, засунутую в детский комбинезон и накрытую панамкой.
Именно потому я не хотел, чтобы Гроб подошел ко мне ближе.
А еще я недооценил Алену – она досчитала до десяти тысяч гораздо быстрее, чем я думал.
Ну или схитрила.
Она вообще часто хитрила, и почему я решил, что ребенком она была более честной?
– Гроб! Решай быстрее! – заорал я, потрясая чучелом на вытянутой руке.
– Я согласен! Согласен! Я сделаю! – закричал он.
Но это вам не Блокчейн: здесь нет сертификатов, которые гарантируют выполнение сделки. Так что, когда через несколько мгновений живая восьмилетняя Алена обняла своего отца, а тот понял, что у меня в руках было всего лишь чучело, настал момент истины.
– Я даже больше сделаю, – сказал он устало. – Я инсценирую и свою смерть. Алонсо, я не хотел вас совсем убивать. Но у меня не было выбора. Автоклав управляется Блокчейном, а Блокчейн отказался восстанавливать детскую, настоящую копию Алены, пока была жива… твоя жена. Я думал, убью вас, быстро подниму копию дочери, загружу в автоклав, мы уйдем в реальность, а вас Блокчейн восстановит. Но что-то пошло не так…
– Чертовы олды, – выдохнул я. – Все у вас не так. Блокчейн считает, что реальность – это еще одна его супернода. То есть пока ему не подтвердили, что ты и твоя маленькая Алена мертвы, он не может поднимать другие ваши копии.
– Так непривычно, – ответил он невпопад. – Майнеры, которые получают тела и становятся реальными людьми… Это именно то, что имела в виду твоя Алена – новое заселение Земли. Оно бы сработало, да? Если бы вы не держались так крепко за свою виртуальную реальность?
И в этот момент у меня словно сработал тумблер.
– Нет