словами, твои мокрые ресницы,
Извечна будет ложь слепой молвы.
Иссяк источник в сердце, я не смею,
Исправить ложь людскую и болит душа.
В окно заря… домыслить не успею,
Страсть утомила и коптит свеча.
Бередит сердце что моё… ночами,
О той потерянной опять пишу любви.
И что-то исправляю в поле кармы,
И дела больше нет до лжи, да и молвы.
Весна в окно, дурманят душу травы,
Я, также, одинок, давно… одна она.
Мы оба с ней, мне кажется, не правы,
Я руку протяну, скажу ты мне нужна.
Бередит сердце…
Край бокала… и любовь ослепла
Пусть вино горчит степной полынью,
Узкий ободок блестит кольца.
Манит сердце счастье новой синью,
Мне не пить… с любимого лица.
Стелется дождями в окна осень,
Лист дрожит последний на ветру.
Тем богаты, что мы в сердце носим,
Но горчит вино порой нам по утру.
Край бокала… и любовь ослепла,
Жест не внять, не внять словам.
Сердце жжёт любовь твоя до пепла,
И не внять душе потерянным годам.
Пусть вино горчит, довольно счастья,
Крылья как бы снова за спиной,
Женского по осени и милого участья,
Хватит сердцу… знаю я, с лихвой.
Край бокала…
Бредит осень скифскими поверьями
Бредит осень скифскими поверьями,
За курганом степь мертва лежит.
Черный ворон сыплет с неба перьями,
Ветер грозным витязем куда летит.
Плачет осень о любви и вечности,
Прячет что-то в камнях очагов.
Среди всех иллюзий мерой честности
Моя совесть будет… и твоя любовь.
Ну, а ты, под медь листы кленовые,
Собираешь… если б знать на что.
Шепчешь мне свои слова бедовые,
Зябко прикрывая… ворота пальто.
Грусть твоя идёт от строк Есенина,
Одноногий клён… о чём-то говорит.
Что судьбой нам, милая, отмеряно,
Клён об этом, знаю, в вечер умолчит.
Бредит осень…
Когда устроили на углях пляску кукарачу
Ты помнишь встречу, вишни с коньяком,
Игривый ветерок игрался русой прядью.
Я, солнцем звал тебя, меня ты васильком,
Просвечивал закат все линии под платьем.
Мы заблудились ночью той с тобой в лесу,
Луна и звезды на любовь нашу смотрели.
И звездопад влюблён в твою был красоту,
Сердца от счастья до утра потом хмелели.
Ты помнишь звездопад, костёр и дачу,
Когда взахлёб мы были счастливы с тобой.
Когда устроили на углях пляску кукарачу,
Обласканы были изменчивой судьбой.
Года в моей душе звучит октавой эта ночь,
Та ночь, что мы с тобою, милая, делили.
Нас развела с тобой навек чужая ложь,
Зачем мы в памяти всё это сохранили.
Ты помнишь