бытового алкоголизма?
– Мне Вазила говорил, что вез ее сегодня к нам в деревню. Если не ведьма, разве бы она его увидела? А тем более села к нему в машину и говорила с ним как с обычным человеком?
Нина стояла и усилием воли не давала рту открыться от удивления. Что они такое говорят? Про кого они такое говорят? Про нее? Это она, что ли, ведьма? Да что тут за чертовщина творится?
– Хватит ругаться, развели базар, – остановила перебранку гадалка-травница. Сняла резиновые перчатки, кинула их на траву возле вскопанной земли и направилась в дом.
Марыся и Нина последовали за ней. Та возле крыльца замедлила шаг, пытаясь рассмотреть старичка поближе, но тот уже куда-то исчез.
Глава 7
В доме было темно. Узкие окна, к тому же занавешенные шторами, пропускали слишком мало дневного света. Почти неразличимые детали обстановки тонули в полумраке. Какая-то мебель возле стен, разбросанные тут и там вещи, хорошо освещался только массивный деревянный стол под окном. Вкусно пахло сушеными травами. Ромашка? Чабрец? Нина не очень-то в них разбиралась.
– Садись, деточка, – бабулька показала ей на табуретку под окном возле стола. – А ты, Марыська, сходи посмотри, что там на дворе, не утащили ли гаёвки с собой чего лишнего. Проверь, как проклёныши в огороде работают, и скажи им, чтобы воды принесли, будем чай пить.
Нина присела на край табуретки, ей было не страшно, но как-то неуютно, не в своей тарелке. События сегодняшнего дня закручивались в тугую спираль, как сюжет мистического триллера. Работа и жизнь в городе теперь казались чем-то несущественным, будто это не ее жизнь, будто жила она так когда-то очень и очень давно.
– Покажи колечко, милая, – сказала травница, присаживаясь и протягивая Нине руку.
Девушка инстинктивно спрятала ладони под стол.
– А вам зачем?
– Да не бойся, не обижу. Знавала я твою бабку, очень ты на нее похожа, и колечко это помню. Как звать тебя?
– Нина, в честь бабушки назвали.
– Нина? Вот это да. Какое красивое и теперь уже редкое имя, – бабулька рассматривала девушку со всё возрастающим интересом и удивлением. – И что же она, Ниночка, колечко тебе подарила, а объяснять ничего не стала?
– Не дарила она. Бабушка умерла, а колечко мне мама по наследству отдала на память, с тех пор ношу его не снимая.
– Дела… – баба Вера горестно вздохнула и некоторое время молчала, погрузившись в свои мысли. – Умерла, говоришь, Нина Игоревна? Жаль. Сильная ведьма была. Природная. Сейчас таких мало. Ну, давай теперь и на тебя посмотрим, кто ты такая да на что способна.
Баба Вера встала, пошла шуршать в старом пыльном комоде. Достала полотняный мешочек, вернулась, села за стол. Взяла с подоконника большую, толстую, белую, похожую на березовое полено свечу. Чиркнула спичкой, зажгла. Огонек зачадил черным дымом, но уже через пару секунд вытянулся высоким стройным оранжевым лепестком.
Нина сидела, боясь пошевелиться, и смотрела на все эти приготовления широко раскрытыми