перерезано горло, удар тупым предметом на затылке, и два ножевых ранения на спине. По фотографиям видно, что постель не убрана, одна подушка валяется на полу, а рядом с ней упавшая расчёска.
– На сколько мне известно, Психолог оставляет тела всех жертв так, чтобы создавалась картина счастливой семьи? – спрашивает Элина, не отрывая глаза от фотографии.
– Да, – кивает Виктория.
– Он остался недоволен этим убийством.
Элина делает вывод сухим и почти равнодушным голосом.
– Отчего такой вывод? – Интересуется Константин и поймав подходящий момент придвигается к ней поближе.
– Посмотри на фото, здесь пара лежит в крови. Совсем не производит впечатление, будто они счастливы.
Равненская, которую успехи Элины в раскрытии тех пяти дел впечатлили, но не заставили проникнуться симпатией, не считает лишним высказать вслух свою заметку о ней.
– Как может быть таким безразличным человек, рассматривающий эту фотографию. У вас такое лицо, будто вы решаете сканворд, а не смотрите фото с места убийства. Вам то уж должно быть жаль их.
– Мне их жаль, но я видела подобное вживую в четыре года, а уж за четырнадцать лет научилась не впадать в истерику при виде крови. И если на лице эмоции не отражаются, это не значит, что их нет.
Эти слова Равненская оставляет без ответа, а Элина продолжает делиться своими выводами, в то время как Константин, для которого её слова уже не новость, так как команда, изучив дело, тоже пришла к подобным выводам, начинает слушать с ещё более заинтересованным лицом.
– Психолог тогда был неопытным, действовал на эмоциях, ему не удалось сделать всё, как было задумано. Так же, как художник перерисовывает картину, которая не удалась, у него осталось желание переделать свою работу.
– Интересные выводы, – отвечает Константин, пытаясь поддержать беседу с девушкой, и когда та никак не отвечает, добавляет, – ты изучала криминальную психологию?
После этого вопроса Элина становится грустной, губы сжимаются почти в тонкую линию, а взгляд уставляется в окно.
– Когда в четыре года видишь своих родителей убитыми, это сильно меняет психику. Я час просидела в одиночестве, уставившись на их изуродованные тела. Потом приехали полиция… в то время ещё милиция и бабушка, она забрала меня. После этого события меня начало тянуть ко всему жуткому: фильмам ужасов, историям серийных убийц и детективным сериалам. Проходили годы, а Психолога всё не ловили. Каждый год в день моего рождения я получала от него письмо и знала, что на следующий день по новостям покажут ещё одно его убийство. Год за годом ему удавалось ускользнуть. Каждый год до конца лета я читала все новости города, надеясь увидеть там статью о поимке опасного серийного убийцы, а осенью принимала тот факт, что он снова остался на свободе. В пятнадцать я поставила себе цель его поймать, читала все книги по криминальной психологии, которые смогла найти, пыталась понять, что им движет. Что заставило его лишить меня родителей. Не знаю, зачем мне это знать. Наверно, хочется, чтобы в этом была