небо. У передних ног, там, где была стрела, снег стал красным и таял, оседал, пропитываясь свежей кровью. Кит разглядывал раскидистые рога, в которых запутались поломанные веточки. Марика обошла оленя со спины, присела на корточки и провела рукой по его шкуре, шершавой, цвета сосновой коры и тяжелого лесного песка.
– Красивый, – прошептала она. Кит молчал.
Послышались чьи-то голоса, и дети одновременно обернулись. Снова посыпался снег, и Кит увидел Тура и его сына, которые торопливо шли, припечатывая снег широкими дощечками лыж.
– Вон он! – радостно крикнул Тур, и охотники ускорили шаг.
– Здравствуй, Марика, привет, Кристофер! – староста помахал рукой детям. – Смотрите, какого красавца подстрелили. Три сотни фунтов, а то и больше.
Марика опустила глаза и снова провела рукой по шкуре.
– Теперь всем мясо будет, – продолжал Тур, осторожно вынимая стрелу. Кит быстро отвел глаза.
– Идем, – пробормотал он. Марика тут же поднялась на ноги.
– Домой спешите? – спросил Тур, когда дети уже начали уходить. – Правильно. Скоро и солнце сядет. Маме и бабушке низкий поклон от меня. Скажите, что я им оленины завтра занесу.
Кит ничего не ответил и продолжил идти вперед. Марика помедлила, обернулась и слабо кивнула:
– Я передам.
Через два дня Дора приготовила жаркое. Большую часть мяса, которое принес Тур, они с Лагит приготовили к засолке, а самую мякоть срезали, порубили на мелкие кусочки и потушили в горшке с овощами. Дети, вернувшиеся с прогулки, потянули носами, чувствуя запах еды.
– Сегодня у нас мясо! – весело сказала Дора. Обычно после этой фразы Кит и Марика начинали прыгать, как бешеные. Конечно, Дора с Лагит старались, чтобы дети зимой питались получше, но редко на столе бывало что-нибудь, кроме курятины. Слово «мясо» всегда означало праздник.
Марика замерла у двери. Кит выронил задубевшую рукавицу.
– Это оленина? – тихо спросила девочка.
– Ну да, – с недоумением ответила Дора. – Вы же сами видели оленя, которого Тур уложил. Теперь у нас будет мясо на остаток зимы.
Марика кивнула. Кит медленно наклонился и поднял рукавицу с пола.
Дети неловко, будто во сне, разделись, повесили промокшую одежду у очага и ушли к себе в комнату. Дора и Лагит переглянулись и начали накрывать на стол.
– Обед готов, – позвала Дора. Марика и Кит сели на лавку и уставились в плошки перед собой невидящим взглядом.
– Да что с вами, дети? – не выдержала Дора. – Вы что, не голодные?
Кит молча покачал головой.
– Значит, я зря старалась? – голос Доры набирал силу. Марика невольно сжалась. – Готовила, отбирала для вас лучшие кусочки…
– Дора, – вдруг перебила ее Лагит, до того внимательно наблюдавшая за детьми. – Оставь их в покое. Не хотят есть – и не надо.
– Но ведь все пропадет…
– Не пропадет. Поставим горшок к двери, завтра доедим. Идите к себе дети, если и впрямь ничего