что я попала не вовремя. Скорее всего, начальство лютует, требует повысить раскрываемость.
– Не грусти. У меня всего один вопрос.
– Знаем мы ваши вопросы, – проворчал Андрей. – Кто убил Кеннеди да где золото партии…
Шутит, значит, трубку не бросит, поможет.
– Кто-нибудь из тех, кого я посадила за решетку, вышел на свободу? Скажем, за последние две-три недели.
Мельников хмыкнул.
– Понятия не имею. Но могу узнать. Что это ты забеспокоилась? Кирпич на голову упал?
– Какая проницательность! – сердито буркнула я. – Перезвоню через полчаса.
Полчаса я пыталась составить список лиц, которые попали в тюрьму благодаря моей правоохранительной деятельности. Плюс список их родственников и друзей – кого удалось вспомнить. Чем больше имен и фамилий появлялось на бумаге, тем сильнее крепла во мне уверенность, что я попусту трачу время.
Перезвонивший вскоре Мельников ничего утешительного не сообщил.
– Все сидят там, куда посажены, – сострил он. – Может, объяснишь, какие у тебя проблемы?
– Если у тебя есть проблемы, следовательно, ты еще жив! – отшутилась я. – Появятся новости – звони.
Вторым, к кому я обратилась, был старый уголовник, вор в законе, носивший краткую кличку Крюк. На мой звонок он отреагировал так же, как и следователь, – безрадостно.
– Иванова! – прохрипело в трубке. – Опять ты! Дай хоть помереть спокойно!
– И не надейтесь, Иван Дмитриевич. Придется помучиться.
– Говори, – оборвал он меня.
Я начала издалека.
– Вы человек в уголовной среде известный и уважаемый. Так или иначе, вы всегда в курсе криминальной жизни нашего города, всех крупных преступлений, бывших и будущих, только обдумываемых…
– Ну? – польщенно кашлянул старый вор.
– Меня кто-нибудь хочет убить? – перешла я к сути вопроса.
Крюк молчал. Я его не торопила.
– Хотят-то многие, да руки коротки.
– А поконкретнее?
– Ничего конкретного нет, – твердо ответил Крюк. – Среди нашей братии можешь не искать, покушений на тебя никто не готовит. Языком чесать многие горазды, крови ты народу изрядно попортила, но брехать – не ножом махать.
– Спасибо, успокоил, – вздохнула я.
– Тебе охрана не нужна? Могу устроить.
– Не надо, сама разберусь.
Не люблю быть кому-то обязанной, тем более матерому уголовнику, который, дай только возможность, никогда ее не упустит, чтобы использовать меня в своих интересах.
Я сидела, невидящим взглядом уставившись в окно. Коварный враг притаился где-то рядом, следит за мной, готовит новые кирпичи… Мне стало смешно. Представила злоумышленника в черном плаще и чулке, надетом на голову, крадущегося по крыше с огромным рюкзаком, набитым кирпичами.
Мой коварный враг не профессиональный убийца и преступник. Это радует. Но он наверняка связан с каким-то делом, которое я расследовала. Вне работы я человек мирный, добрый и неконфликтный. Недоброжелателей среди соседей или