заехать на квартиру, там осталась какая-то мебель и фотоальбомы. Мебель Игорю была неинтересна, он предложил ее выкинуть, если не нужна, а альбомы хотел забрать. Они подъехали к дому и поднялись в квартиру, Михаил остался в машине, играл в телефоне.
– Сколько ему лет? – спросила Маша.
– Восемнадцать будет в этом году, на каникулы вот к нам приехал из Германии, я ему предложил вместе поехать сегодня, мол, хоть посмотришь, где папка раньше жил, он согласился, а сам все время в телефоне торчит, что за поколение? – с усмешкой проговорил Игорь, пока они поднимались по лесенке.
Маша шла впереди, вышагивая и инстинктивно покачивая бедрами.
Зашли в квартиру, осмотрели остатки вещей, нашли два старых родительских альбома, полистали фотографии. Потом Игорь взял ее руку, посмотрел в глаза и вложил в ладонь ключи:
– Теперь ты тут хозяйка…
Она положила свою руку сверху, не отводя своих глаз от него. Ее глаза блестели, холодные ключи снизу обжигали ладонь, а его большая и теплая рука успокаивала, он слегка дернул руку, но она не отпускала.
– Маша. Что ты делаешь?
– Останься, – тихо выдавила она. – Я хочу тебя.
– Я не могу, меня сын в машине ждет.
Она не останавливалась, притянула его ладонь к своей груди и пыталась дотянуться до кончиков пальцев губами в какой-то неконтролируемой и несуразной попытке. Игорь отдернул руку, ключи с грохотом упали на пол, отрезвляя обоих.
– Нельзя, Маша! Меня сын в машине ждет!
– Специально его с собой взял? Чтобы не наделать глупостей?
Он промолчал. Просто отвернулся и вышел, закрыв за собой дверь. Спустился вниз. Сел в машину.
– Ну, что, Мишка, поедем домой? Нет больше у нас в этом городе ничего, – сказал Игорь, садясь в машину.
– Поехали, – равнодушно сказал сын, не отрываясь от экрана телефона. – А она красивая.
– Кто? – недоуменно спросил Игорь, оборачиваясь к Михаилу.
– Эта женщина, Мария. Она красивая, и очень вкусно пахнет чем-то похожим на сладкое молоко, – так же безразлично глядя в экран, пробормотал парень.
– Что б ты понимал, пацан, – потрепал он сына по густой шевелюре, глянул последний раз на подъезд, на двор и надавил на газ.
Мария осталась одна в пустой квартире в окружении старых шкафов и табуреток. Она села на табурет, забралась с ногами, обхватила колени. «Я ненавижу тебя! Ненавижу! Молча, как сволочь, ушел… Зачем ты появился опять? Эта твоя квартира, зачем она мне… Зачем все это?» – она просидела до темноты, глядя сквозь комнату на окно без штор, на темнеющее небо, глядя на свою жизнь, вспоминала моменты из этой квартиры, мать Игоря, его отца, как они сидели здесь все вместе за столом и смеялись или обсуждали поездку на дачу, урожай или погоду за столом, на котором лежали сейчас два запылившихся старых фотоальбома. Потом она вытерла лицо и пошла домой к своим детям.
После той встречи они долго не общались, но потом он