Баратынский, и спланировал весьма удачно. Поэт предусмотрел даже сущие мелочи. В частности, в доме была предусмотрена специальная комната для занятий детей, и в ней, чтобы не отвлекать их от процесса обучения, не было обычных окон – свет попадал сверху. Имелся и подземный ход – поэт был романтичен.
Пока шла стройка, Баратынский обретался в двух-трех верстах отсюда, в селе Артемове. Писал родственникам: «Мы живем в глубочайшем уединении, подмосковная зима – убежище мира еще более глубокого, еще более абсолютного безмолвия, чем деревни внутренних губерний России».
И по нескольку раз в день ездил в Мураново, следить за тем, как продвигаются работы.
Евгений Баратынский умер в 1844 году, вопреки своим планам, не под Москвой, а в Неаполе. Усадьба перешла к Н. В. Путяте – другу и родственнику бывшего владельца, также не чуждому литературного круга. Новый владелец был приятелем самого Пушкина, председательствовал в Обществе любителей российской словесности, сам писал в журналы – больше статьи критические, исторические. Круг посетителей Муранова расширился – Одоевский, Грановский, Соболевский, С. Аксаков, И. Аксаков, Тютчев, Гоголь. У последнего была здесь даже своя комната.
Путята так описывал одно из первых посещений своей – уже своей! – усадьбы: «В Муранове мы провели около двух суток. Поехали туда в воскресенье поутру, а возвратились во вторник вечером. Дом в Муранове прелесть, особенно внутреннее расположение. Оригинально и со вкусом. Тут все живо напоминает покойного Евгения. Все носит свежие следы его работ, его дум, его предположений на будущее. В каждом углу, кажется, слышим и видим его. Я не мог удалить из памяти его стиха:
Тут не хладел бы я и в старости глубокой!»
Мураново было весьма привлекательным.
Мурановской усадьбе – когда там уже с большим комфортом проживала семья Тютчевых – было посвящено одно забавное стихотворение:
Чтобы ехать к вам в Мураново,
Надо быть одетой заново.
У меня ж на целый год
Старый ватошный капот.
Так меня к себе уж лучше вы
Не зовите в гости, Тютчевы.
Его сочинила Софья Григорьевна Карелина. Она проживала по соседству с Мурановым, в имении Трубицыно, дружила с Тютчевыми, лишними средствами не располагала, зато выделялась среди современников своим остроумием. Софья Григорьевна при случае любила продекламировать этот стишок в кругу друзей и родственников.
Видимо, ватошный капот так и не добрался до Муранова. В отличие от его владелицы, которая регулярно навещала своих добрых друзей.
Подобная, щедрая на знаменитостей, биография не могла сказаться на дальнейшей судьбе легендарной усадьбы. Эта судьба была вполне благополучно, даже в самые непростые времена – Мураново в 1920 году было превращено в музей, посвященный стихотворцу Тютчеву. Сергей Дурылин, посетив этот музей, писал: «В мурановской оранжерее цветут персики и абрикосы. По стене оранжереи раскинулось родословное дерево – с тонким стволом… Весеннее солнце