отметины, ни следа
Не оставит в земном приделе
Эта будущая беда,
Что живущие проглядели.
Солнце ниже, воздух холоднее
Солнце ниже, воздух холоднее,
На лозе алеет ломкий лист.
Ветер всё напористей и злее,
И ноябрь в рассудочности ист.
Он уже не ждёт себе поблажек,
Разорён до нитки и уныл,
И мушиных толчею ватажек
Паутинный занавес сменил,
И на нём поутру виснет иней,
Вся трава седой покрыта мглой,
Горы смотрят каменной твердыней
На долину в дымке ледяной.
Речка к разговорам равнодушна,
Словно заколдована, молчит.
Не течёт, а движется послушно,
В небо полусонное глядит,
Где блуждают призрачные тени
Зимнего грядущего, она
И сама почти мертва от лени,
Предвкушая долгий морок сна.
Но не смертный страх скуёт ей русло,
Зимней подневольно кабале.
Вод весенних разольётся сусло,
Как давно ведётся на земле.
Последние времена
И день, как век, и мало изменилось
От сотворенья мира, до сих пор.
Хранит нас под луною Божья милость,
Её над нами держат омофор
Молитвенники. Но уйдут и эти
Последние рачители добра,
А люди, как потерянные дети,
Взыскуя удовольствий, серебра
И благостного времяпровожденья,
Забудут окончательно о том,
Что им дана свобода от рожденья
По правде жить в миру. Но лживым ртом
Их соблазнит нечистый дух в погибель
Идти, не рассуждая. И тогда
Им не поможет даже Искупитель,
И все навечно сгинут без следа,
Приняв телесно вражеские знаки.
Положен перед каждым хлеб и крест.
Уже готовы вышки и бараки,
А стыд адептов дьявола не ест.
Восшедшие на крест, уйдут неслышно
Туда, где лишь любовь царят и свет,
А выбравшие хлеб, блажат излишне,
Продлится так недолго их банкет!
Отнимется у них всё то, что было
Обретено бесславно в мире зла…
Никто не отвертелся от могилы,
Куда б его дорога ни вела,
Но в Книге Жизни начертанья святы.
Награда лишь единственная есть:
Для тех, кто веры в Бога носит латы,
Готовят пир великий, но не здесь,
В юдоли грешной. Неразменны души,
Коль Божьей искры в них горит огонь.
Когда он козни князя тьмы порушит,
То будет, крест не бросивший, – спасён!
Полдень
Туман, несмелый дождик моросящий,
Почти неслышный и почти грибной,
И день неяркий, к небу восходящий,
Где ни одной кровинки голубой.
Струится грусть за окнами пустыми,
В трубе дуэт огня и ветра густ,
Они поют и с нотами грудными
Дымы печные пробуют на вкус.
А в доме