коза как коза, кило двадцать, мож больше.
– Отвезём мы твою козу, бабуля – ухмыльнулся Хренов. – Завтра приводи, только пускай облегчится перед дорогой, и не корми. А то загадит нам всего Зильбермана.
– Саша, ты что? – Выпучил тот глаза на шефа. – Ты в своем уме?
– Вот спасибо, люди добрые, век за вас молиться буду. – Бабуля сунула офигевшему штурману молоко и засеменила в темноту.
– Йося, ты «Особенности национальной охоты» смотрел? Там корову в бомболюке перевозили.
– Это же кино, Саша!
– Ну и что? Идея-то шикарная. До Танхоя всего сотня километров, ручку управления мы у тебя снимем, всё равно ты нихрена не рулишь, козу посадим на пол, передние лапы свяжем. – Поддавшему Санычу эта идея всё больше нравилась. – Потом в международную авиационную федерацию заявку подадим. Рекорд ведь – первый полёт на Як-52М с козой в кабине, максимальную высоту укажем, скорость, всё такое. Фото и видеофиксацию Коста обеспечит.
Саныч ухмылялся во весь рот.
– Ну, юноши, что там у нас с шашлыками? Давай, Зильберман наливай, чё застыл?
– Да ну тебя в жопу, Саша. – Облегчённо вздохнул Йося – Я уж и, правда, подумал, что ты мне козу подсунешь.
– Да ты не бзди, Йося, зад мы ей полиэтиленом обмотаем, у меня в багажнике здоороовеенный пакет есть.
– О!
Санёк водрузил на стол четыре шампура с сочной бараниной.
– Ну, под горячее! А где Михась? Ему налили?
– Ему хватит уже, он спать пошёл – отозвался Коста.
Наутро Саныч был мрачнее тучи. Все ж расползлись по палаткам часов в одиннадцать, а он сидел ещё с полторашкой пива на берегу Байкала, выл «ты жива еще моя старушка» и бранил молодежь за отсутствие тяги к прекрасному. Санёк с Костой разделись до пояса и обливались ледяной водой, пофыркивая и вопя в голос. Йося неторопливо накрывал на стол. Опять появилась супница и фарфоровые тарелки, и стало ясно, что от Цилиного борща так просто не отделаться. Вся компания расселась вокруг стола, чинно черпала алюминиевыми ложками борщ и поглядывала на шефа. Тот не ел. Сложив руки на груди, глядел вдаль и изредка икал. Зильберман тяжело вздохнул.
– Саша, мне таки больно на тебя смотреть. Ты себя совсем не бережешь, а я ведь люблю тебя как родного.
Он встал и пошёл к озеру.
– Йося же знает, что нужно такому человеку наутро, Йося поступал в медицинский два газа, но эти шлимазлы каждый раз валили Йосю, а шо вы хотели с такой фамилией? – Он наклонился и достал из-под камня холодную банку пива – глаза Хренова зажглись неземным огнём. Тут послышался звон колокольчика. Все обернулись, – возле самолётов стояла вчерашняя старушка и коза в синих штанах.
– Доброе утро – поклонилась бабуля. – Вот, принимайте. – Она дёрнула козу за верёвку и подошла ближе. – Я тутова кармашек нашила, там письмо своячнице, адрес ейный на конверте.
На Саныча стоило посмотреть. Он вытаращил на Машку глаза, видимо что-то такое роилось у него в мозгу, смазанные воспоминания,