моих с ним детей. Будущих… Я ни за что не откажусь от брака, даже если у Лекса вдруг отрастут клыки! Или рога! Хотя нет, рогов не надо…
Я медленно приближалась к базальтовому алтарю, в углублении которого горел огонь. Рядом меня ждал Лекс, а напротив жрец, облаченный в черно-красные одежды. Сквозь красную вуаль атмосфера казалась зловещей, словно напитанная кровью, зато она скрывала мою глупую счастливую улыбку – неизменный атрибут без пяти минут замужней девушки.
Лекс ободряюще улыбнулся, когда я остановилась рядом, и отец вложил мою ладонь в ладонь жениха, одобряя этот брак и доверяя ему меня. Это было так трогательно, что из глаз моих чуть не полились слезы.
Но я сдержалась, потому что главное было еще впереди.
– Пред лицом отца Огня и матери Тьмы я приветствую вас в Огненном храме, – зычно начал свою торжественную речь жрец.
– Что может быть прекрасней любви, объединяющей молодые сердца! Что искренней огненной страсти! Что достойней благословения наших покровителей! – повторял он высокопарные, но хорошо заученные за много лет фразы.
Мы внимали с серьезными лицами, ведь именно так принято вступать в брак.
– Лександр Диптон, ты готов взять Мимигриет Ниран в жены? Любить ее, защищать, принести в жертву каплю собственной крови в знак верности слову?
Мое сердце взволнованно затрепетало во время секундной паузы, которая показалась мне вечностью.
– Да, – твердо произнес он, и я не сдержала вздоха облегчения.
Жрец повернулся ко мне.
– Мимигриет Ниран, готова ли ты стать женой Лександра Диптона? Любить его, уважать, хранить очаг и принести в жертву каплю крови в знак верности слову?
– Да! – дрожащим голосом пропищала я.
Жрец важно кивнул и достал из складок плаща ритуальный нож. Больше похожий по размерам на тесак, которым с хрустом можно перерубить нежные куриные косточки на кухне… От кухонного он отличался более узким лезвием, которое по краю светилось красным, словно было раскалено, и черной изогнутой рукояткой, украшенной крупными рубинами.
Лекс без колебаний протянул вперед руку, оголяя запястье, и острие ножа тихонько ширкнуло по белой коже. Алая капля плавно скользнула вниз, в пламя, горевшее на алтаре безо всякого горючего. Огонь взметнулся вверх, одобряя угощение.
Настала моя очередь. Вида крови я не боялась, царапин тоже. Поднесла руку, позволяя жрецу надрезать и мою кожу….
Моей кровью огонь подавился, закашлялся черным дымом.
Жрец нахмурился, но не успел ничего сказать. Лекс твердо схватил мою руку.
– Продолжайте церемонию, – медленно и угрожающе процедил он.
– Но… – пытался возмутиться мужчина.
– Продолжайте, – с нажимом повторил мой жених, пристально глядя ему в глаза. – Огонь не потух, значит, плата принята…
– Плата принята, – глухо согласился он. – Властью, данной мне покровителями, объявляю вас…
Взял наши соединенные руки и, накрывая своими ладонями, опустил в святилищное пламя…