все-таки пока я вас буду спрашивать, – мягко, но настойчиво заметила я. – А конкретные предположения строить еще рано. Итак, чем вы все-таки занимаетесь?
Груничев вздохнул:
– У меня фирма по установлению систем безопасности. «Жучки», сигнализация, ну и все такое прочее, подробности вам вряд ли будут интересны.
– Почему же? – возразила я. – В принципе, очень даже интересно. Но… В другое время я с удовольствием поговорю с вами о системах безопасности, все-таки они имеют отношение и к моей профессии. Сейчас же меня интересует несколько другое. «Своя фирма» – это что? Вы директор, хозяин, учредитель?
– Директор. Общество акционерное, на долевых началах с двумя партнерами. Но… – Груничев раздраженно отмахнулся, – думаю, отсюда вряд ли что-то идет.
– И тем не менее… – подтолкнула я его.
– Известный вам Леонид Косарев один из моих партнеров. Есть еще Дима Горелов, мой старый приятель. Им обоим совершенно незачем меня устранять. Да еще, как вы выразились, таким странным способом.
– А что они приобретают в случае вашей смерти? – уточнила я.
– Практически ничего, – пожал плечами Груничев. – Моя доля переходит по наследству. Они ее, конечно, могут выкупить, но это не стоит того, чтобы затевать убийство. Мы давно знаем друг друга, конфликтов у нас, по сути дела, нет, а если и есть, то мелкие и незначительные. Рабочие, одним словом. Совершенно нормальные. Нет, у партнеров моих никаких мотивов нет, – подытожил Святослав рассказ и выжидательно уставился на меня.
– Хорошо, с их мотивами разберемся после. Теперь давайте поговорим о вашей жене. Простите за неприятный вопрос, но ведь она, наверное, в первую очередь что-то выигрывает от вашей смерти?
– Не хочу об этом думать, – нахмурил брови Груничев. – Ну да, выигрывает. Квартира, акции, машина… Что там еще у меня есть? Но, знаете, в таком случае все жены хотели бы смерти своих мужей, потому что каждая так или иначе что-то выигрывает!
Я не стала спорить, поскольку в чем-то Груничев был прав, и продолжила задавать свои вопросы:
– А с кем-то, помимо работы, у вас не возникало конфликтов в последнее время?
– Ну возникали, и что? – Груничев снова начал нервничать. – Например, с собственной мамой они у меня возникают постоянно!
Я уже поняла, что его легко вывести из себя. Да, конечно, человек пережил стресс, даже шок, и его можно понять. Но если он и дальше будет вести себя таким образом, то найти общий язык нам будет весьма сложно. Я предпочитаю, чтобы клиенты отвечали на мои вопросы и не задавали встречных. Ну ничего, постараемся сразу же поправить это дело, воздействуя на клиента спокойствием и выдержкой.
– А помимо мамы? – очень ровным голосом спросила я. – Вы, Святослав Игоревич, совершенно зря так воспринимаете мои вопросы. Если уж вы обратились ко мне, то должны быть к ним готовы. Если, как вы утверждаете, вас хотят убить, то, естественно, нужно определить, откуда дует ветер. Вы же меня для того и нанимали.
Груничев смутился, пробормотал