логично.
– И что теперь делать? – спросила Сильвия после недолгого молчания.
– Мы не знаем, – вздохнула Розали. – Решать не нам.
Сильвия кивнула, будто бы поняла, что она сказала. Почему кто-то должен решать, что ей делать? Почему нельзя просто объяснить ситуацию и дать Сильвии право распоряжаться собственной жизнью? Это напоминало жизнь на ферме. То, чего Сильвия так боялась, вернулось к ней. Она больше не принадлежала себе. Все старания пошли прахом.
На шею осторожно легло что-то холодное и тяжелое. Сильвия вздрогнула.
– Это просто ожерелье. Обычай, – мягко сказала Розали, стараясь прикосновениями успокоить Сильвию, но у неё не получалось. Она вздохнула и убрала руки. – Прости. Софи хотела как лучше…
Софи взяла Розали за руку и отвела от Сильвии. Перегородка не отделяла их наглухо и пропускала голоса, но Сильвия не могла разобрать ни слова. Это было и не нужно. Наверняка это просто трип на вечеринке, не более чем галлюцинации от порошка, который какой-то шутник вроде того самодовольного носильщика подсыпал глупой юной начальнице. Скоро она проснется в спальне в доме на Констанс Стрит. Может, если всё прошло совсем плохо, в больничной палате в окружении пищащих аппаратов и спящего рядом Дилана. Может, в кресле у окна будет спать тетушка Джули. Бедная тетушка, ей бы лежать дома, в кровати, может, без сна, но не в позе креветки на жестком кресле, на котором едва можно было сидеть. Сильвия вздохнула. Когда же она наконец очнется?
Но чуда не происходило. Сильвия лежала, больше не скованная болью, но и не избавившаяся от неё насовсем. Так болело тело, когда температура едва переступала тридцать семь. Противно и постоянно.
Купол над ней переливался самыми разными цветами, насколько это было возможно под водой. Он делился на три сцены: в одной из них на фоне голубых стен гордо восседала девушка, на другой – уже другая девушка, с не то рыбьим, не то змеиным хвостом, будто сфинкс лежала на камне, глядя в волнующийся бескрайний океан. Третья сцена выглядела ярче и чище двух других. На ней изобразили троих женщин – совсем юную девчушку, девушку в расцвете сил и дряхлую старушку. Что-то такое Сильвии показывала Эйприл, уже давно, когда только ударилась в гадания. Её карты никогда не врали, но и не говорили ничего конкретно. Сильвия тогда пришла к выводу, что отработанная годами система просто умело заставляла своих жертв самих проводить параллели со своей жизнью. Эйприл всегда умела сочинять, знала Сильвию как себя саму, и всегда попадала в точку. Ей бы гадать на площади Джексонс Сквер, а не сидеть в кофейне за копейки.
Когда раздался стук в дверь, Розали мигом оказалась рядом с ничего не понимающей Сильвией, не успевшей даже отвлечься от картин над головой.
– Тебе нужно спрятаться, – сказала она, аккуратно приподнимая Сильвию с лежанки.
Доктор ввел что-то, чтобы привести Сильвию в сознание, и галлюцинация сопротивляется?
– Это что-то новенькое. – Сильвия не сдвинулась с места.
– Если тебя увидят, то… – Розали запнулась, подбирая слова. В