по надежности способ, – продолжила я, – это обратиться в местный РУБОП. Там работают опытные ребята, и они примут надлежащие меры. То есть изымут и не убьют, но побьют, а потом будет проведено следствие и зло накажется.
Анжелика промолчала, но отрицательно покачала головой, демонстрируя несогласие с моими словами.
– Есть еще третий способ, – неожиданно вмешалась в разговор Салама, – нужно знать, кто тебя шантажирует, и сделать расчет на его половую принадлежность.
– Это как же? – удивленно спросила я, никак не ожидавшая от молчаливой, как мне показалось, Саламы такого оригинального захода.
– Говоря про нас, женщин, – пояснила Салама, – если шантажист мужчина, его нужно очаровать, а если женщина, то можно запугать. А потом разоружить. Все просто, как эта бутылка, – сказала Салама, указывая на мою «Фанту». – Расчет на сексуальную принадлежность – это расчет на слабые стороны, присущие данному полу, – выдала она под конец речи определение и снова рассмеялась.
– Да, получается у тебя, Саламка, – со вздохом произнесла Анжелика, – все как в кино.
Мы еще немного поболтали, а потом направились к фуршетному столу. Почувствовав некую зарождающуюся симпатию друг к другу, мы решили сообразить на троих.
Но мое настроение после приема алкоголя ухудшилось: шляюсь по клубу в женской компании, словно я ни к чему не пригодная старая дева, а арендованный мужчина удрал к жене, на которую он так любит жаловаться.
Приклеившаяся к нам группка молоденьких мальчиков настроения мне не улучшила, даже наоборот, на меня навалился приступ грусти и тоски: я же пришла сюда не для знакомства, а получается именно так.
В совершенно растрепанных чувствах примерно через час я выходила из клуба «Рондо».
Треп с претенциозными миллионершами, танцы под грохот музыки и фуршет с пьяненькими сопляками не исправили моего испоганенного впечатления от этого вечера.
Ключи от моей машины остались у исчезнувшего Володьки, поэтому я, гордо задрав голову, прошла мимо своей «девятки», сделав вид, что я ее не узнаю, и углубилась в темные узкие улицы старого города, где располагался клуб.
Я шла, молча ругала Володьку-мерзавца и себя, дуру.
Как и обычно, здесь в кривоватых и грязных переулках, застроенных двух – и трехэтажными домами, шатались средней паршивости молодые люди, напившиеся дешевого портвейна, и пользовались услугами девушек, тоже по цене портвейна.
Я обошла несколько замерших у стен парочек и начала спускаться к самой длинной в Тарасове старинной улице Сергиевской, и тут со мной случился досадный казус: мне попал в босоножку камешек.
Решив, что лучше всего будет отойти в сторону и снять босоножку, чтобы вытрясти его, я свернула в первую же полутемную подворотню, которые здесь встречаются через каждые десять шагов.
Но, как оказалось, выбор мой был не самым удачным.
Три парня самой гадкой наружности, очевидно, полупьяные или накуренные, суетились вокруг какой-то женщины, прижатой к стене.
Она пыталась вырваться или закричать, но силы были слишком