с холма вниз, на остатки давно разрушенной деревни, заросшие травой поля, на обвалившийся мост через сбегавшую по склону речушку, на пространный луг и темную стену леса вдалеке, с восточной стороны. А также – на ряд высоких камней на полпути к лесу и двух всадников, подъезжавших к этим камням.
– Мы не опоздали, Торис, – проговорил Рольван. – Вовсе нет.
Огромный золотисто-алый шар заходящего солнца навис прямо над стоячими камнями. На траве лежали их черные вытянутые тени. Всадники спешились у границы этих теней. Один – было слишком далеко, чтобы разглядеть подробности, но Рольвану все же показалось, что он узнал яркую вышивку на плаще Гвейра – остался с лошадьми, второй же медленно вошел под сень камней. Приблизившись к самому высокому, склонил голову и замер. Пестрая накидка на плечах и ярко-рыжие, такие же, как у Гвейра, волосы – вот и все, что Рольван смог разглядеть.
– Как думаешь, кто это с ним? – спросил он подошедшего Ториса.
Тот скривился:
– А пес его разберет. Поедем за ними или дождемся? Ставлю что угодно, что они собрались ночевать здесь.
Двое внизу и впрямь никуда не торопились. Гвейр, если это был он, улегся в траву, заложив руки за голову, и, похоже, приготовился к долгому ожиданию. Лошади паслись рядом. Его спутник все так же стоял перед камнем, как будто ведя с ним неспешный разговор.
Рольвану отчетливо припомнилось давящая тяжесть другого камня, того, что посреди озера. Не самый приятный выбор – схватиться с двумя дрейвами в месте почитания их не умерших богов или устраивать погоню в темноте, если вдруг дрейвы предпочтут схватке бегство. Или дожидаться здесь, не зная, действительно ли они решат сюда вернуться.
– Незаметно не подойдем, – заметил Торис. – Если побегут… темнеет, а у нас и так кони загнаны.
– Предлагаешь ждать здесь? – спросил Рольван.
Гигант довольно усмехнулся:
– Тут уж не побегут.
Рольван нахмурился, но слова Ториса звучали разумно. Гвейр вернется, даже если сам не захочет – теперь уже нет сомнений, что их встреча предопределена. Не перед чужим алтарем, а здесь, в этих старых, наверняка видевших немало сражений стенах, и решится все. «Правый видит, куда ставить ногу и не споткнется» – сказано в книге Мира. В этот миг Рольван поистине не мог споткнуться, как не может ошибиться меч в руках палача.
– Будем ждать, – сказал он.
Стемнело. В небе неспешно, одна за другой проступили звезды. Взошла луна, большая и почти совершенно круглая – до полнолуния оставалось совсем недолго и ночь обещала быть светлой. Рольван то выглядывал наружу, то нетерпеливо обходил пустой зал, чьи обветшавшие, лишенные обстановки стены казались ему внутренностью скелета – когда-то здесь обитала жизнь, струилась по жилам кровь и пылали обычные для живого существа страсти, но нынче остались одни кости, и те скоро рассыплются в прах.
Он не различал