осмотрите актуальные посты во вкладке «Гратти-ми-ми», там вы найдете хвалебные оды нашему кумиру, фотографии, рисунки и даже фанатские истории. *ссылка* А во-вторых, все жаждут узнать, кто скрывается за маской. И мы узнаем. Иначе меня бы не звали…»
– Лиля! Чайник закипел! – Громкий голос Ба отвлекает меня от экрана старенького компа.
– Иду-у-у! – отзываюсь я и торопливо заканчиваю пост.
«…иначе меня не звали бы Лилу Холмс.
Буду держать вас в курсе новостей и жду ваши теории и предположения в комментариях.
Да пребудет с вами Свобода!
#ЛилуХолмс #ПойматьСвободу
#Гратис #Гратис_one_love»
Нажимаю на клавишу ввода и отправляю текст во Всемирную паутину. О моей цели не было слышно последние несколько месяцев, ни новых треков, ни выступлений. Фанаты уже начали переживать, что Гратис канул в пучину отчаяния, но я верила в него. И, кажется, не зря.
– Лиля!
Бегу на кухню, легким движением руки выключаю конфорку и поворачиваюсь к бабушке. Она крепче сжимает трость в руке и возвращается в кресло, громко вздыхая.
– Ба, мы же договаривались, – строго произношу я, неодобрительно качая головой, – ты не пытаешься делать то, что тебе тяжело. Особенно хватать горячие чайники или кастрюли с борщом!
– Я всего лишь хотела выключить плиту.
– А то я тебя не знаю.
Ласково улыбаюсь, глядя в глаза единственному родному человеку. Глубокие морщины на ее лице как следы эмоциональности и веселого нрава. Помада цвета взрывной фуксии на полных от природы губах как напоминание о том, что раньше Роза Карповна любила привлекать внимание и не собирается отказываться от этой привычки даже сейчас. Длинные седые волосы собраны в аккуратный пучок на затылке, изумрудное домашнее платье подчеркивает тусклый, но еще живой цвет зеленых глаз – фамильная черта.
Ба уже семьдесят четыре года. Она, конечно, старается молодиться ради меня, но возраст дает о себе знать все чаще. На прошлой неделе она хотела поставить борщ в холодильник и уронила кастрюлю. Пол кухни превратился в красное море, и мне три часа пришлось выковыривать капусту и морковку из всех щелей, но думала я только об одном: а что, если бы борщ оказался горячим?
С каждым днем все тяжелее оставлять Ба одну, ведь у нас, кроме друг друга, никого нет. Я ее единственная опора и поддержка, как и она моя. Бабушка вырастила меня, давала все, что только могла: готовила завтраки в школу и пекла лучшие в мире пироги, шила платья, вязала кофты и шарфы, играла в детективов, вытирала слезы, когда мне разбивали сердце, и залечивала душевные раны. Теперь настала моя очередь заботиться о ней, но я не могу круглосуточно сидеть с ней хотя бы по двум причинам: мне нужно учиться и мне нужно работать.
– Ты уже пила лекарства? – спрашиваю я, заваривая ромашковый чай.
– Да, доктор Сырникова.
– Давление?
– В норме.
– Как спалось?
– Лилечек, со мной все хорошо. Ты лучше расскажи, как твои дела. Тебя вчера долго не было.
Упоминание о вчерашнем вечере призывает холодный ветер в комнату. Бросаю взгляд на окно, но створки закрыты, как и форточка. Светлое небо предсказывает скорое появление утреннего солнца, грустный вздох слетает с губ, а хорошее настроение растворяется в чае вместе с таблетками сахарозаменителя. Я не могу рассказать Ба, что меня уволили, еще и так позорно. Но и врать у нас не принято, поэтому придется выкручиваться.
– Заканчивали инвентаризацию, вот и задержалась, – расплывчато отвечаю я. – Все нормально, Ба, давай завтракать! Мне еще собираться, сегодня к первой паре.
Накрываю на стол. Не лакшери, конечно, но мы рады тому, что имеем. Ароматный чай, черный хлеб. Печеночный паштет с маслом для Ба, овсяная каша, запаренная кипятком, для меня.
– Родная, съешь хоть бутербродик. Ты у меня совсем исхудала. Тощая как скелет.
– Я не тощая, а стройная.
– Да у тебя в ключицах можно тюльпаны сажать, – возмущенно цокает языком Ба. – Лилек, давай уже заканчивай свое баловство, нужно есть мясо. Ты на этой траве скоро высохнешь или превратишься в сестру Фуфушки. Вон волосы уже побелели, а глаза покраснели.
Вспоминаю о своей маленькой любимице и встаю из-за стола, чтобы ее покормить, а заодно избежать неприятной темы. Битва с Ба длится уже полтора года, и каждая из нас достойно держит оборону. Насыпаю корм для домашних крыс в маленькую миску и ставлю ее в клетку. Фуфушка радостно несется к лакомству, сверкая кровавыми глазами, и я провожу ногтем по ее белой спинке в знак приветствия. Мы действительно с ней похожи, но я не вижу в этом ничего плохого. Я люблю свой вытянутый вздернутый нос и аккуратный рот. Уже в младших классах я научилась отвечать на издевки по типу «Лилька-крыса» простым «Зато я не похожа на какашку, как ты».
– Ладненько, – говорю я и захлопываю клетку, – мне пора.
– Но ты еще не доела!
– Зато наелась, в этом и суть интуитивного питания, –