происходит от слова polis – город, и полисмен означает городской человек, городовой. А название милиция получилось от military, что означает оружие, вооружение. Милиционер – это вооруженный человек. Человек с оружием. Да, в этом суть. Вот что заложено изначально в смысле и роде деятельности. Насилие! Понял?
– Понял, – равнодушно отозвался фальцет.
–Думаешь, что-нибудь изменилось?
– Нет. А что?
– Ты о нем? О личности потерпевшего? Не установлена. Документов при нем не было. Заявление об исчезновении к ним не поступило. По телеку показали фото – никто его не узнал. «Ищут пожарные, ищет милиция… Знак ГТО на груди у него, больше не знаем о нем ничего». Помнишь? Вроде этого. И тогда никого найти не могли, а уж сейчас – и подавно. Но – посмотрим! Парень очнулся, может, и опомнится, – последние слова врач произнес с сомнением. Было ясно, он и сам в них не верит.
Доктор не ошибся. Несколько дней назад фотография Романа действительно промелькнула в «Криминальных новостях». Её демонстрацию сопровождал обычный в таких случаях текст: если кто-нибудь знает этого человека… Фотография, отснятая недавно. Истощенный человек на больничной койке. Измученные и одновременно пустые глаза, отрешенные. Не сросшиеся еще кости носа и лба, в бугорках и кочках. Асимметричное, страшное лицо. Кто узнал бы в нем, обритом наголо, студента университета? Двадцатилетнего парня по имени Роман, по прозвищу Вода? Кто? Большинства из тех, кто знал Романа: его однокурсники и однокашники, друзья и подружки, педагоги и преподаватели – в городе не было. Часть студентов разъехалась по родителям да по родственникам. Другая часть отправилась на заработки. Поделившись на стройотряды, они широкими шагами мерили пыльное расстояние дорог, что тянулись вдоль бескрайних полей, кто-то считал километры, складывая в уме полосатые столбики, что мелькали мимо окошка служебного купе, мчащегося на юг вагона, другие – хороводили в пионерских лагерях и таскали чемоданы в сочинских гостиницах. Немногие – отдыхали сами. Встретившись с тем, кто подвязался в гостинице на должности беллбоя или полотера, однокашники демократично пили пиво …За счет отдыхающего. Но даже те, кто прозябал летом в том заветренном, обожженном неуемным солнечным жаром городе, не засиживались перед экранами телевизоров. А проводили время в компаниях, предаваясь беззаботному студенческому веселью – сессия позади, забудьте; ночные бдения над учебниками, кофе литрами, предэкзаменационный «мандраж» и нарушение «цикла» на нервной почве – все мираж, недосмотренный сон, забудьте!
Кто? Никто. Забудьте!
И Роман продолжал оставаться тем, «который на третьей кровати». Неизвестным. Неопознанным. Мистером Джоном Доу. Гражданином Никто.
Из реанимации его вскоре перевели в нейрохирургию, а оттуда – в неврологическое отделение. Не сумев пробудить потухшее сознание и там, констатировав отсутствие какого-либо эффекта, его, следуя врачебной логике, переправили в «психиатрию» – в тот загородный филиал, что принимал бесперспективных и хроников, всех тех, кто страдал неизлечимой, с точки зрения медицины, патологией души.
Да