я знаю. Наверное, не моя вина, что он меня не интересует.
Кэти внезапно шикает на нее, но с какой-то жестокой усмешкой.
– Тише, Майя. Господи, вон он. Еще услышит.
– Ой! – спохватывается Майя, прижимая ладонь ко рту. – Я не знала.
Но Джанин подталкивает ее локтем.
– Да ладно. Может, он поймет намек.
Я оглядываюсь и замечаю проходящего мимо Джуда. Я едва успеваю рассмотреть выражение его лица, а он уже поворачивается, чтобы вернуться к нашему месту на пляже. Трудно сказать, слышал он их разговор или нет. А тень, пробежавшая по его лицу – от смущения она или от боли… Или просто отброшена заходящим солнцем.
На самом деле, это не имеет значения. Просто подло с их стороны – говорить такие вещи. Весь этот разговор пропитан жестокостью. Пустой и ненужный, предназначенный лишь для того, чтобы посмеяться над Джудом и потешить раздутое эго Майи Ливингстон.
И надо же ей было выбрать для своих насмешек не кого-нибудь, а Джуда. Терпеливого, вдумчивого, всеми любимого Джуда. У которого и врагов-то нет. Который может вступить в любой разговор, сесть за любой столик в школьной столовой, прийти на любую вечеринку.
И да, может, он и играет по выходным в «Подземелья и драконы», читает книги с драконами на обложках. И да, он по-детски волновался, собираясь прошлым летом на первую в своей жизни средневековую ярмарку. Он даже надел тунику и, на мой взгляд, выглядел в ней прямо-таки по-рыцарски. Но мне страшно подумать, что сказали бы Майя или ее подруги, если бы увидели те фотографии.
Я впиваюсь убийственным взглядом в макушку Майи. Как она посмела так обидеть его?
Мой кулак сжимается.
Теперь я это чувствую. Едва уловимый толчок внизу живота. Как при кувырке под водой, но чуть более мягкий.
Но все равно ничего не происходит.
Я жду. И жду.
Солнце садится, окрашивая небо в сиренево-розовые тона. Мигают и мерцают первые звезды. Скалы освещены оранжевыми отблесками костра.
Майя садится и тянется за длинным свитером, лежащим рядом с полотенцем. Я смотрю, как она продевает руки в рукава. Мне горько и даже немного досадно. Я злюсь на нее. На себя. На мироздание.
Я вздыхаю и покидаю безопасное убежище. Хватит глупостей. Я не получила никакой магической силы для восстановления вселенской справедливости. Для наказания нечестивых и недостойных.
Пора двигаться дальше.
Джуд и Ари сидят на одеялах. Ари играет на гитаре, и несколько человек даже остановились, чтобы послушать, а некоторые сидят рядом на песке. Но Джуд, в угрюмой позе, смотрит на океан. Мне не нужно видеть его лицо, я и так знаю, о чем он думает. Должно быть, он все-таки услышал слова Майи.
Это снова выводит меня из себя.
Я уже подхожу к ним, когда слышу вздох ужаса и изумления.
– Нет! Нет, нет, нет. Ты же не всерьез.
Я медленно оборачиваюсь. Майя, на четвереньках, отчаянно роется в песке.
– Что случилось? – спрашивает Кэти, отступая назад, когда Майя поднимает край полотенца. – В чем дело?
– Моя сережка, – говорит