делали. Еще разобраться нужно, за какие деньги и как они были заработаны».
Мы смеялись.
– Так вот, – продолжал Арнольд, – мне этот педикюр сделали, хотя я и испытывал что и ты, и наша совесть, товарищ Ленин. Мне стыдно, но так хорошо стало ногам, что я не удержался. Позвонил Сашке. Рассказал ему, что хочу обрезать у ботинок носки, чтобы пальцы ног были видны, очень уж красиво. На что мне Сашка спокойно ответил, мол, я в Израиль ездил, сделал там обрезание – что же, теперь мне с расстегнутыми штанами ходить и что-то демонстрировать, а?
Ну-с, моя Ритка не унималась. Наш бизнес, говорит, приносит доход чисто номинальный, надо расширяться.
И создали мы контору по обмену, покупке и продаже квартир. Называться стали «риелторы». Я так до сих пор не знаю, что это такое. Но понимаю: дело не очень симпатичное. Стремное.
Рита собрала пять парней, и стали все они менять, продавать, оформлять квартиры. Выяснил, что эти парни не компаньоны вовсе, а бригада. В общем, бандюганы. Как уж они там эти квартиры меняют-продают?
Мы быстренько переехали на Чистые пруды. Кажется, живи да радуйся. Я и место нашел рядом с домом. Грузчик при магазине. Времена не меняются. Грузчики воруют и при социализме, и при капитализме.
Но вот в квартире установился проходной двор. Пришли, о чем-то переговорили. Пива хлопнули и разбежались.
Мне это очень не нравилось. С Ритой несколько раз серьезно разговаривал. Не дело это, притон. Предлагал ребенка завести. Или кошку. Рита на меня смотрела молча и ни в какие дискуссии не вступала. Правда, спать стала отдельно и мне сказала: «Теперь новая страна, и ей нужны новые люди. А таким осколкам, вроде тебя, грузчика, с этой страной не по пути».
Я понимаю, что близится конец моему браку, но сделать ничего не могу. Ну вот не могу взять да уйти. Тем более уйти некуда. Все записано на Ритку, а Москва бездомных не ждет. Поверь, такая тоска иногда охватывала, что хоть в петлю.
А Ритка на меня не смотрит вовсе. Будто я совсем инородное тело.
Однажды двое из бригады забежали днем. Какие-то смурные. Я их хорошо знал. Симпатяги. Одного звали Шкаф, другого – Паровоз. Штангисты.
Я сразу на кухню – и жарю сардельки. Да у меня еще квашеная капуста. В магазин завезли, ну и, конечно, мимо грузчиков такая закуска проскочить не могла. В общем, не обед, а благодать.
Ну-с, мы втроем эти сардельки с капустой прибираем. Но ребята на меня поглядывают.
Закончили мы трапезу, пиво допили, а Шкаф мне и говорит: «Ты, Арноль…» – так они меня звали – «…не обижайся. Но тебя заказали».
Что такое «заказали», я уже знал.
Я сразу смеяться: «Ты, Колян, сам подумай, ну кто может заказать грузчика магазина „Зеленый кузнечик“? Может, за то, что вчера при разгрузке капусту спер?»
Ребята смотрят на меня с сожалением. Так на нас в школе, ты помнишь, смотрел физик. Ибо, кроме двойки, ничего поставить не мог.
«Дурак ты, Арноль, – говорят, – полный дурак. Заказала тебя Ритка, наша хозяйка. Мы бы и мочканули, но купил ты нас сардельками с капустой. От чистого,