href="#n_174" type="note">[174]. Чтобы вовлечь всех членов персонала в отношения с больными, через семь месяцев после создания клиники принимается решение создать комиссию по меню: убрать из кухни повара и, наоборот, привлечь как можно большее число людей к приготовлению пищи – все это должно разрушить барьеры, преодолеть специализацию и запустить динамику гомогенизации группы.
Эта волюнтаристская политика порой встречается в штыки, поскольку вступает в противоречие с принципом специализации каждого сотрудника. Подобные творческие конфликты должны постоянно привлекать внимание к различиям; здесь психоз каждый раз по-новому подвергает испытанию рациональную логику. Общение, организованное в Ла Борд, стремится вывести индивидов из изоляции, избавить их от танатоидных искушений, вырвать их из компульсивного повторения путем беспрестанного создания все новых и новых групп-субъектов. Своей целью это практическое применение принципов институциональной психотерапии ставит не столько создавать отношения, сколько «развивать новые формы субъективности»[175].
Феликс Гваттари держит Жана Ури в курсе своей политической деятельности и особенно семинара Лакана, который он посещает регулярно с 1950-х годов. Когда его пригласили в Ла Борд, Феликс поселился там в 1955 году вместе со своей подругой Мишлин Као. Разделение обязанностей между двумя друзьями несколько меняется. Хотя Гваттари по-прежнему хочет заниматься поддержанием связей с внешним миром, ему также поручается руководство терапевтическим клубом клиники и организация работы. С приездом Гваттари Ла Борд быстро становится «двухголовой машиной». Эта пара друзей поможет клинике пережить все испытания и поддержать репутацию заведения, сознательно порождающего неустойчивость, чтобы расшатывать свое основание и сохранять восприимчивость к инновациям.
Гваттари больше увлечен интеллектуальной новизной, воплотившейся в опыте Ла Борд, чем миром психозов: «Очень странно, но меня совершенно не интересовал мир безумия»[176]. А вот деятельность организатора и заводилы прекрасно подходит политическому активисту: «У меня был довольно негибкий активистский стиль в работе с сотрудниками, которых удивило введение трудовой дисциплины, собраний, контроля за выполнением заданий»[177]. Повседневная жизнь в клинике была непростой. До появления нейролептиков и медикаментозного лечения конфликты с больными могли доходить до драки, и нередко можно было получить кофеваркой или еще какой-нибудь посудиной по голове.
Гваттари, уже тогда заправский предводитель, берется за дело решительно и использует навыки дзюдоиста для подавления любых поползновений к насилию. Сотрудникам создают возможности для высказывания своих проблем и забот, и диалог позволяет разрешать споры и обеспечивать гладкое функционирование клиники. Гваттари пристально следит за некоторыми больными и активно вмешивается в их жизнь, особенно тех, кто хочет