не раз делали привал, чтобы перекусить и отдохнуть. Но всё равно под вечер, ноги отказывались идти дальше, а желудок начал переваривать сам себя, при этом недовольно урча.
– Всё! Я больше не могу, – уселась на высохшую траву Лина.
Васис незамедлительно последовал ее примеру. Я и сам устал, но старался не показывать этого, чтобы не обольщать на остановку других. Но, в конце концов, я не железный.
– Ладно, здесь и заночуем, всё равно через час стемнеет, – сказал я, так же упав на землю.
Васис и Ларзук вызвались собирать ветки и валежник, Гесмус начал обкладывать камнями место для костра. Лина полезла в сумку, чтобы достать продукты и накрыть ужин. «Самое время для разговора», – подумал я и присел рядом с ней. Я попытался начать диалог, но язык не слушался меня. Лина посмотрела на меня и улыбнулась.
– Ты что-то хочешь сказать? – спросила она.
– А? Да, мне нужно… эээ… сказать, – кое-как выдавил я из себя.
– Я вся во внимании, – застенчиво захлопала ресницами Лина.
– Лин, мы давно… ну… как бы знакомы, ты мне сразу… это… понравилась… и, – слова никак не хотели сходить с языка, да и мозг генерировал их крайне затруднительно.
Но не успел я сказать главного, как в лесу позади нас раздался истошный крик Васиса.
– Да что же такое! Сиди здесь, – обратился я к Лине, а затем позвал Гесмуса. – Присмотри за ней!
Я помчался в лес, в то место, откуда, предположительно, кричал Васис. На бегу, вытащив руну света, я нарисовал в воздухе знак солнца, тем самым осветив себе дорогу.
– Васис! Ларзук! – крикнул я, осмотревшись вокруг.
Тишина. Но лесное молчание прервал грозный рык Гесмуса, далее послышался голос Лины.
– Лекс! – закричала она.
Я ринулся назад, к месту ночлега. В голове мелькнула мысль: «Что за дерьмо?!» Я почти добежал до привала, когда из-за огромного дуба на меня вылетел человек с дубиной. После тяжелого удара по голове я упал на землю.
***
Снова темнота. Я падал. Все в точности как тогда, когда я умер. С большим трудом я пошевелил пальцами руки, падение моментально остановилось.
– Гена! Он рукой пошевелил! – из темноты послышался знакомый женский голос.
Мое тело резко подбросило вверх. От этого я захотел закричать, но получилось лишь застонать. В глаза ударил яркий свет. Палата, больничная палата. Я в больнице, но как? Галлюцинации? Рядом с кроватью я увидел мать. Она посмотрела на меня, заплакала и взяла меня за руку.
– Сынок, Лёша, очнулся, – сквозь слезы сказала она.
Я хотел ей ответить, но не смог: язык не слушался. Я медленно моргнул глазами в ответ.
– Не волнуйся, теперь всё будет хорошо, – продолжала гладить мою руку мама.
После этого тело снова онемело, веки стали тяжелыми, я закрыл глаза и понял, что парю в воздухе. И снова темнота, уже привычная, не страшная. Сверху доносился голос, мать звала меня, а снизу два незнакомых голоса невнятно что-то обсуждали. Тело опять швырнуло, но теперь вниз. Я с трудом поднял веки. Передо мной маячили