чтоб удержаться.
– Хм. Дайте сосредоточиться, – американская кёрл повернула уши в сторону кошек, – или у меня слиплись по две ресницы на обоих глазах, или их должно быть ровно… не помню, – она пощупала одну подрагивающим в пальцах пинцетом, – да как…
– И из-за этого ты так беспокоишься? – тойгер начала клацать хвостом в знак неприязни, на лице проступила усмешка, – уже глаз дёррргается.
– Мрр! Да как ты не понимаешь! – высокопарно обратилась Санни к выглядывающей из-за спины подруге, как актриса, вошедшая в образ. – В светском обществе столицы надо выглядеть идеально, чтобы на тебя обратили внимание, а если, наконец, я встречу стоящего представителя какого-нибудь агентства? А я не понимаю до сих пор, восемнадцать у меня ресничек на глазах или шестнадцать, у меня сейчас голова закружится!
– А если у тебя закружится голова, ты упадёшь, ударишься и испортишь причёску? – спокойно рассудила Пуф.
– Не задевайте меня за живое!
– Как будто остальное умерррло, – уже явно хихикая, продолжала Джинджер.
– Не так громко, – вдруг поставила обеих на место Полли, – Санни, – обратилась она к кошке ленивым, но звучным детским голосом. Даже Орлин обратил внимание, что впервые за время их знакомства слышит её такой, если не брать в счёт мультфильм, – их двенадцать, как и рубинов на узоре на твоей третьей летней сумочке в гардеробе.
– Да… да, точно! Спасибо тебе… – Бриз глубоко выдохнула и отложила пинцет, который уже пытался воткнуться в радужку.
– По моему тебе стоит научиться опять спать по ночам, вот… – задумалась Пуф, – или просто лежать и отдыхать. Ты, конечно, можешь вообще без…
– А может, когда вы, наконец, разобрались, – обратила на себя внимание Линзи, – послушаем Филиппа, он уже что-то рассказывает Физалии.
– Ар! Когда успел начать?! – Санни кинулась в сторону бело-кремового мэйн-куна, перебираясь через головы и спины, с передних мест дилижанса к задним.
Эмбер и Физалия, по привычке высунувшая язык, сидели рядом с Филиппом и увлечённо слушали, остальные кошки быстро собрались вокруг, чтоб ничего не упустить. На самом деле Орлин начал рассказ, ещё когда полёвки погнали по загородной дороге, решив, что остальные потом всё равно заметят.
– Хорошо… – он осмотрел окружающих карамельными глазами, – стоит начать заново, вы не возражаете? – спросил Филипп у соседок.
– С удовольствием, – улыбнулась Физалия, – тем более ты не много успел.
– Ах, отличная там погода, – мельком глянула Уайлдмурр в окно, – как вчера.
– Значит… – Филипп собрался с мыслями, – люди на планете – единственные существа, обладающие возможностью приспосабливать для себя в больших масштабах природу и всё, что она может дать, а ещё постоянно искать и придумывать способы улучшения качества своей жизни. Мы это называем по-разному, например – способность абстрактно