Может, ей в больницу надо? Может, у неё что-то сломано?
– Ничего не сломано. Полежит и встанет, – ответил Власов.
– Как встанет? Она даже руку не может протянуть. Может, у неё теперь паралич будет из-за тебя?
Куликов опять шёл в наступление. Зое это не нравилось – ей стало холодно, и она хотела попросить мальчиков позвать кого-нибудь на помощь, чтобы её отнесли в школу, где было тепло. Она даже представила себе, как хорошо будет погреться около батареи в цоколе.
– Ну короче, я пошёл, – заявил Власов. – Я и так опаздываю.
– Как пошёл? А на помощь кто позовёт?
– Ну вот ты иди и зови, раз такой умный.
Власов сплюнул, и брызги от его слюны чуть-чуть задели Зою. Ей стало до того мерзко от этого, что она захотела дать ему в глаз и растереть эту слюну у него по щекам. Зоя уже не думала о том, что не может пошевелить пальцами. Одним движением она вскочила и засадила Власову кулаком в глаз. Власов завопил, а Куликов застыл на месте. Зоя же стояла на ногах и отряхивалась от снега.
– Женя, пойдём обратно в школу, а? Мне надо погреться, – сказала Зоя.
– Э-э-э. Это самое, пойдём, – ответил Женя.
Власов же схватил свой рюкзак и убежал в сторону метро. А Зоя и Женя вернулись в школу. Там было пусто и чисто – уборщица Нина Петровна возила тряпкой в углу. Увидев ребят, она заворчала:
– Опять грязь нанесёте, только всё помыла.
Зоя её успокоила:
– Не волнуйтесь, мы тут в уголочке посидим.
– В уголочке. Знаем мы, всегда своими грязными ногами натопчут. Ну идите, идите уже, раз замерзли.
Уборщица ушла вглубь школы, а Женя и Зоя сели на подоконник.
Зоя оглядела свою одежду. Она была уверена, что будет в том же красивом свитере и в варёнках. Но вместо этого наряда Зоя была в обыкновенной школьной форме, в уже несвежем воротничке и манжетах, которые надо было постирать и перешить, но Зое было лень, а мама не обращала на такие мелочи внимания. Зоя стеснялась грязных манжет, но каждый раз слишком поздно вспоминала о том, что их надо было постирать. Обычно это происходило утром перед школой, когда она натягивала платье и обнаруживала тёмный след около запястья.
«Как было бы здорово вообще не носить эти ужасные платья, а ходить в школу в таких красивых варёнках и свитерах», – думала Зоя. Зимой под платье требовалось надевать колготки и рейтузы, а потом переодеваться в школе. Да и само школьное платье не радовало – коричневый цвет Зоя не любила, и платье неприятно натирало подмышками. «Эх, вот если бы меня увидели в том свитере. Да кто мне теперь поверит?» – думала Зоя. И только тут она заметила, что Куликов смотрит на неё.
– Жень, ты что? – спросила Зоя.
– Я? Я-то ничего, но ты точно в порядке? – Куликов поднял брови так высоко, что у него наморщился лоб. Он был похож на симпатичного бобра.
– Я? Ну да.
– Ты сейчас по-моему по-французски что-то сказала.
– Я? По-французски?
– Да.
У Зои перехватило дыхание. Ей вдруг стало страшно. Может