чаем, наш благодушный хозяин расспрашивает о России, о семье, о политике, попутно предлагает угоститься чайком из его же стакана.
А в это время возле окна и двери конторки начинают собираться люди мужеского полу от 7 до 70 лет. Мужчины держатся за руки, кучкуются, шушукаются, периодически заглядывая в открытую дверь. И я уже согласна на черную абайю* или даже мешок с прорезями для глаз и носа…
Каждый раз, сев в такси на заднее сиденье и слегка отвлекшись от пейзажа за окном, вдруг замечаешь, как в маленькое зеркальце тебя рассматривает водитель.
Взгляд Востока чувствуешь всем существом – он огненный, тяжёлый, исподтишка или без смущения – прямо в глаза. В этом взоре вся мука и страсть мужская, их животная сущность, и зависть, и восторг.
И кто решил, что паранджа – это плохо… Даёшь каждой «белой» женщине на Востоке по бесплатной парандже хорошего качества! Хотя в 50-градусную жару никакое качество не поможет. А у ортодоксальной мусульманки на руках ещё и чёрные перчатки, на ногах чёрные чулки, а на носу очки, в которых можно спокойно отправиться на глубоководную охоту в Средиземное море, ибо они неимоверных размеров, на пол-лица, и тоже чёрные.
Наконец паспорта вместе с оформленными билетами у нас в руках, и мы загружаемся в автобус, где очень громко звучит национальная музыка и работает кондиционер. Мимо окон проплывает все тот же пейзаж – бесконечная свалка…
Сирия – закрытая страна. Туристов здесь очень мало, нет даже элементарных указателей на английском языке, как в других странах. Где находится аптека, магазин или ресторан, надо разбираться методом «тыка» – практически все надписи на арабском.
Сирия – очень гостеприимная страна. Даже если вы не владеете арабским, к вам обязательно подойдёт любой местный и поможет чем сможет, причём абсолютно бесплатно.
Дорога в столицу Сирии проходит через маленькие городки-деревеньки в окружении величественных, прекрасных гор без какой-либо растительности.
Хамма и Хомс поразили очередными сюрреалистическими свалками и грязью, на этом фоне – новые белоснежные дома-коробочки и ни одного деревца в округе. Инфраструктура развлечений также отсутствует.
Музыка в автобусе гремела на протяжении всего долгого пути. Неожиданно высокий тучный военный уселся на пустые кресла впереди и так придавил их своей массой, что казалось, вот-вот рухнет вместе с креслами и обязательно на меня.
Повернувшись, недовольно поклацал включателями воздуха и света, спросил, нельзя ли как-то уменьшить громкость музыки, и решил пообщаться.
Полковник сирийской армии, отец шестерых детей возвращался со службы домой, в Хомс. Через полчаса после знакомства мы были приглашены в гости. Не завтра или на следующей неделе, а прямо сейчас.
– Ты мусульманка? – спросил он, кивая на мой платок.
– Христианка.
– И я тоже! Я католик, – радостно заулыбался грозный полковник и стал вынимать из нагрудного кармана