людьми? Жена думала, что у нее есть любящий муж, а дети любили самого настоящего папу? Соломоныч кивнул:
– Да. Обе не дожили до пятидесяти и имели один и тот же рак. Дачу эту мы с Асей купили. Квартиру в Москве нам подарили ее родители. У моих были еще дети, они не могли нам ничего подарить. Мой сын Додик живет в Кане и держит магазин с вином для паломников. Это золотое дно, а не бизнес. Там покупают любое вино за любые деньги. А Ося работает в проктологической клинике в Яффе. Нет, они приезжают. По очереди. А в этом году не приехали, потому что ни в Кане, ни в Яффе чумы нет. И им совсем не хочется ее туда привезти. Они оба мне сказали: сиди на даче и не высовывайся. Когда все кончится, мы за тобой приедем и отвезем тебя в Москву. Или куда хочешь. Деньги они мне переводили. Да и как я высунусь, в моем-то возрасте: мне уж и за руль садиться страшно. Ну, положим, приезжала лавка, я покупал еду. А потом лавка перестала приезжать. И электричество отключили. А у меня в холодильнике было много продуктов… И вот, пожалуйста, мы имеем то, что имеем… Вот теперь обратите внимание – я ее солю. Это можно делать только сейчас. Иначе вместо жареной картошки вы получите картофельное пюре, а это не одно и тоже. Это две большие разницы…
В этот момент в кухню сунулся привлеченный наркотическим запахом жареной картошки Станислав и был огорошен странным вопросом:
– А как вы, молодой человек, относитесь к экспроприации?
– Раньше относился отрицательно, а теперь не знаю, – заинтересованно отозвался тот. – А что?
– А то, что я предлагаю вам и Максиму совершить экспроприацию. А если точнее – то мародерство… – невозмутимо ответил старый еврей. – Только не знаю, как вы к этому отнесетесь.
Суть предложения заключалась в том, что у соседей Соломоныча, как он знал, имелся под домом огромный зацементированный подвал, где все было идеально обустроено для хранения немаленького урожая и других запасов: соседи не только круглосуточно убивались над грядками и кустами, но и даже откармливали за лето десяток красавцев-индюков, убиенных как раз перед отъездом. Соседи успели отбыть с дачи до того, как в садоводстве была обнаружена чума, и, конечно, собирались не раз еще вернуться за припасами – только вот вернуться им было не суждено. Но первый-то этаж у дома был кирпичный, так что сгорела, предположительно, только верхняя деревянная часть – а подвал, по идее, мог уцелеть, и проникнуть в него через пепелище ничего не стоило, а значит, запасы не пропали, как у большинства владельцев обычных дачек без настоящего подпола, – и могут сослужить теперь добрую службу подземным изгнанникам…
Идею бурно поддержали и, не откладывая дела в долгий ящик и оставив хозяйство и детей на женщин и фотографа, остальные мужчины выдвинулись втроем сразу после обеда. Соломоныч неожиданно так бойко взобрался по железным скобам вслед за вечным первопроходцем Максом, что готовившиеся, в случае чего, буквально поймать старика внизу Станислав и Борис изумленно переглянулись в свете единственного