затаился враг. «Может запереться у себя, в каморке?» – малодушием мелькнуло. Но тут, за спиной, раздается шорох и, резко обернувшись, видит – в конце всегда освещенного музыкального, зала, темный силуэт. Сразу сообразил: «Боится меня»,– и рванул за ним. Преследование, бежавшего к запасному выходу, было парасекундным и ребристая железяка, у самого порога, легла между лопаток чужака в ватнике – хорошо, не по башке. Под ней, упав на колени, заверещали, когда Жека сел ему на спину:
– Не трожь меня! Я ничего не взял!– от шапки незнакомца пахло чем-то неприятным.
Теперь «храбрый» сторож ослабил хватку.
– Что ты, гнида, здесь делаешь?– поднимая, за шкирку, с пола доходяжного мужика, лет сорока, как можно строже спросил он. Лицом к нему стоял плохо одетый косматый тип, довольно высокий, вровень с ним.
Дверь запасного была приоткрыта – значит он проник через нее. Подталкивая, перед собой, неудачливого взломщика Евгений двинулся в кабинет заведующей – позвонить по «02», но сначала решил запереть незваного гостя в своей комнатке. Этот тип покорно позволил закрыть себя.
Но единственный телефон, почему-то, не работал, хотя еще вечером по нему звонил бабушке. «Как быть? Идти до таксофона? Далековато. Если отпустить – слишком гуманно. Оставлю его до прихода поваров и, показав «добычу», пинком, под зад, на улицу»,– спускаясь со второго этажа, кумекал Борисов.
Открывая дверь к себе, где недолго томится пленник, в руке продолжал держать свою железку – мало ли что. Щелкнул переключателем. От яркого света тот зажмурился и прикрылся ладонью.
Теперь его можно рассмотреть подробней. Заросшее щетиной лицо с неустойчивой мимикой, серо-голубые глаза, глубокий шрам через всю левую щеку и продолжающая смердить ушанка.
Кого-то, так неуловимо, ему он напоминает.
– Ты кто?– присев на стул, начал допрос человека, годившемуся ему, не менее чем, в отцы.
Тот молчалив, только по-лакейски сдернул головной убор
– Еще раз спрашиваю – откуда и куда? Что тебе здесь надо?– повышен голос и для убедительности потряхивается железный прут.
Покосившись на орудие своего задержания, чуть слышно:
– Назвали Женей, бомжую в этом районе, а сюда меня «голос» позвал.
– Ну и дела. Сумасшедший, ко всему прочему, еще и тезка, – придурковато-блаженных Жека побаивался, пусть, пока, и не встречался с такими воочию.
– Какой на х… «голос»?
– Думаю нашего Создателя.
– Бредить Евгений «Батькович» в милиции будешь, понял! – Евгений весь на восклицаниях.
Маргинал незряче посмотрел на вопрошаемого и, вдруг, широко улыбнулся, обнажив неровный ряд испорченных зубов:
– Точно Вам говорю – Его голос,– произносится с до боли знакомой интонацией.
Борисов спохватывается и смущен, уже повежливей:
– Случайно, не сильно ударил по спине?
Объявившийся одноименный смотрит в потолок, закатив глаза и нараспев:
– Уже