не совсем достоверной информации. Именно поэтому мой командир вышел со мной на связь через газету, а не прислал срочную телеграмму. Раз не торопился Гром, значит, и мне спешить было некуда.
Ближе к полуночи я занялась изучением материала по СП «Gediehen». Фирма существовала на тарасовском рынке три года и занималась продажей иномарок. Поскольку автомобильный рынок у нас в городе находится под пристальным вниманием мафии, то я ничуть не удивилась, увидев совладельцем фирмы Андрея Голованова. Среди местных бандитов он был довольно известным авторитетом и гордо носил кличку Голова.
В материалах, присланных мне Громом, был и его адрес, и адреса всех сотрудников фирмы и ее деловых партнеров, а также краткая информации о них. В общем, данных было столько, что оставалось только подивиться проделанной людьми Грома работе.
– Интересно, а у нас на каждую фирму такой материал собирают или Ридле исключение? – неизвестно у кого спросила я вслух и продолжила читать дальше.
У СП «Gediehen» была одна не совсем обычная черта. Дело в том, что с завидной периодичностью – приблизительно раз в десять дней – в фирму приезжали какие-нибудь гости. Нельзя сказать, что в другие СП не приезжали гости из-за границы, но мне что-то не доводилось раньше слышать, чтобы это происходило так часто и в таком количестве.
В конце концов от работы с компьютером у меня зарябило в глазах, и я решила немного передохнуть. Взяв с собой розового игрушечного медведя, я завалилась на диван и принялась раздумывать о том, как мне попасть в фирму Ридле.
Самым простым способом собрать информацию о немецком бизнесмене было, проникнув в фирму и к нему домой, насовать «жучки» прослушивания в каждый угол. Этим я пренебрегать не собиралась, но все проблемы простое прослушивание не решит.
Я очень сомневалась, что Ридле будет разговаривать в офисе или у себя дома с агентами бундесвера. Если он, конечно, работает на германскую разведку. В чем лично я не была уверена. Просто не представляла себе поле деятельности шпиона в Тарасове. Разве что попытаться выяснить секрет постоянных поломок комбайнов, что выпускает тарасовский завод. А потом использовать эти секреты для диверсионной работы среди иранских механизаторов.
Оставалось только надеяться, что мой любимый командир не впал в маразм и не начал гоняться за солнечными зайчиками. Гром очень редко ошибался. Но он был человеком! Очень умным и честным, но все же – человеком. И ничто человеческое ему не было чуждо. Гром мог ошибиться, а мне не хотелось делать такую кропотливую работу впустую.
Если честно, я очень ценила свое время и труд, чтобы разбазаривать его налево и направо. Именно поэтому после того, как меня отправили из Югославии в отставку, я больше не пожелала работать на спецслужбы. Если бы не Гром, никогда бы меня не удалось уговорить: я не прощаю оскорблений! Об этом могли бы рассказать те ребята из Калининграда, если бы могли говорить.
Неожиданно волна воспоминаний захлестнула меня с головой. Да так, что я забыла обо всем остальном…