то ли кто-то всё же сжалился надо мной, но, так или иначе, едва я закрыла глаза, как тотчас уснула.
***
– Это что, опять конфеты? Мама же запретила тебе есть столько сладостей!
– Она не узнает, если ты опять не проболтаешься.
– Я рассказала ей, потому что ты никогда не делишься!
– Прости, но это последняя. Просто возьми дома сама, уж я-то тебя не выдам.
– Ты просто жадина, Амели! Ненавижу тебя!
– Подожди, не убегай, я же пошутила… Кэрол! Кэрол!!!
***
Оглушительный визг тормозов вырвал меня из сна. В ушах звенело эхо собственного крика, слишком громкого и отчаянного, полного боли, которую я много лет тщетно пыталась забыть. Я снова видела свою сестру, убегавшую от обиды на меня прямо под колёса грузовика. Видела толпу народа, сбежавшегося на шум и прячущего глаза собственным детям. И маленькую хрупкую девочку с кудрявыми светлыми волосами, окрашенными в алый…
Кэрол… Прости меня, пожалуйста, прости меня…
Я закусила край одеяла, не в силах сдержать вой. Словно побитая собака, получившая очередной пинок. Слёзы обжигали лицо, и я надеялась, что они действительно прожгут его. Я это заслужила. Это всё из-за меня.
Браслет чуть сдавил запястье. Я едва смогла разглядеть серебристое мерцание, но знала, что мой слуга здесь. Невидимый, как я и приказала, наблюдает за ночным кошмаром своей хозяйки. Стоило лишь пожелать, чтобы он ушёл, оставив меня наедине с моей утратой. Но вместо этого я закрыла глаза и тихо прошептала в темноту:
– Эллиот…
Через пару секунд кто-то опустился на кровать рядом со мной, но я лишь зажмурилась. Мокрой щеки коснулись тёплые пальцы, и тогда я несмело открыла глаза. Не проронив ни слова, демон осторожно стирал мои слёзы. Всхлипнув, я села, вытирая щёки тыльной стороной ладони, не смея поднять на него взгляд и проклиная себя за минутную слабость.
– Вы могли бы позвать меня раньше, – тихо произнёс он. – Зачем же так мучить себя?
Я не ответила, уставившись на ярко сияющую цепь, соединявшую наши браслеты. Каким образом одно лишь присутствие Эллиота смогло успокоить начинавшуюся истерику? Мне всё ещё было больно от слишком яркого воспоминания, но постепенно поток слёз исчерпал себя. А затем, не осознавая того, что делаю, я прильнула к демону, обхватив руками за шею. С замиранием сердца ждала, когда он оттолкнёт меня и хотела уже сама опустить руки, как спустя полуминутное замешательство Эллиот вдруг тоже обнял меня.
«Это всё из-за браслетов долга, – внушала я себе. – Поэтому мне так спокойно. Из-за них я чувствую себя защищённой. Всё из-за них.»
Это тепло… никогда раньше я не испытывала ничего подобного. От Эллиота пахло зимним утром и ещё чем-то едва уловимым, что напоминало мне о домашнем уюте. О чём-то родном и нужном.
Пора бы и отстраниться, слишком уж долго мы были так близко. Но едва я хотела отпустить его, как что-то внутри начинало протестовать, не желая прогонять странное чувство. Эллиот