что-нибудь приобрести, и попросила нас купить ей какие-то особые шлепки в определенной лавке, располагавшейся в самом конце нашего маршрута. Мы обещали выполнить ее заказ и тронулись в путь.
Водитель привез нас в самый дальний конец рынка и высадил из машины. Поскольку это был разгар рабочего дня, то у него было еще несколько поручений. Мы договорились так: пока он ездит по своим делам, мы пройдем весь этот большой рынок насквозь, а потом часа через два встретимся в полицейском участке. Водитель уже стал заводить мотор, как вдруг мне в голову пришла гениальная идея. Стараясь перекричать двигатель, я крикнула ему:
– Сергей! А зачем нам встречаться в полицейском участке? Мы же, все равно, обещали купить твоей жене шлепки, а обувная лавка ближе к нашему дому. Ты подъезжай туда. Там и встретимся.
Сергей кивнул головой и укатил, а мы пошли медленно по рынку. Рынок был какой-то странный. Не такой мы себе представляли утреннюю торговлю. Мы думали, что утром тут все бурлит и клокочет, а тут было как-то пустынно. Половина торговцев просто отсутствовала, а покупателей было раз, два и обчелся. Никаких замечательных товаров не наблюдалось, кругом лежало обычное барахло, как и всегда. Мы шли и недоумевали. Неужели нас так ловко развели наши же женщины? Но зачем им нас так обманывать? Но ведь они же не были голословны, они показывали и красивые туфли, и нарядные платья. Куда же все это подевалось теперь?
Чем дальше мы шли, тем меньше становилось торговцев. Многие ливанские лавки, что тянулись вдоль рынка, вообще были закрыты на большие амбарные замки. Когда мы приблизились к тому концу рынка, напротив которого находился столь милый нашему сердцу полицейский участок, мы увидели, что все столы пусты, ни на одном из них нет выложенного товара, а продавцы отсутствуют. Вместо товара на столах сидели какие-то мужики и болтали ногами. Вид у них был вполне миролюбивый. Один из них улыбнулся нам и сказал:
– Mesdames, retournez a la maison. Aujurd’hui le marchee est ferme. (Мадам, идите домой! Сегодня рынок закрыт).
– On attends la voiture (Мы ждем машину), – ответила я. Но продолжать прогуливаться на глазах у этих праздно сидящих на столах мужиках как-то не захотелось. Я посмотрела на часы – было без пятнадцати одиннадцать.
– Давайте пойдем уже к той обувной лавке. Если она открыта, то там что-нибудь посмотрим, а если нет, то подождем Сергея, он уже должен скоро подъехать.
Вальяжной походкой, помахивая пустыми сумками, мы двинулись к обувной лавке. Мы не спешили. Даже издалека было видно, что лавка закрыта и нашей машины там нет. Дойти до лавки можно было минут за пять, но нам спешить было некуда и мы плелись туда аж целых пятнадцать минут.
Когда мы дошли до лавки и устроились в тенечке так, чтобы была видна дорога, мы обратили свой взор назад, на полицейский участок и обомлели. Там творилось что-то невообразимое. Все эти дружелюбные мужики, которые только что сидели на столах и болтали в воздухе ногами, вдруг повскакивали с мест, похватали в руки палки, арматуру, булыжники