обладал самой мирной внешностью: невысоким ростом, жидким венчиком седины вокруг блестящей лысины, небольшой всклокоченной бородкой и близоруким взглядом из-под толстых стёкол очков. Если Бредихин смахивал на Бармалея, то Руденко походил на Айболита, немного обрюзгшего и, говоря по правде, слегка опустившегося, но при том не утратившего наивности и добродушия.
Однако нужно заметить, что сами по себе биографии двух приятелей не имеют прямого касательства к основному течению этой истории. Они, биографии, только поясняют, отчего составление заключения о смерти Прохорчука было отдано на откуп простым санитарам, которые, увы, основательно схалтурили. Не будь этой беспечности, может быть, события развивались бы иначе, и один из этих Диогенов не поплатился бы жизнью. Но – если бы да кабы…
Айболит с Бармалеем стояли перед анатомическим столом и озадаченно смотрели на мёртвое тело. На столе лежал сухой и крепкий старик с раздробленной головой. Веки покойника закрылись неплотно. Форточка в окне была приотворена, ветер поигрывал занавесками и раскачивал лампочку под потолком. Мощный светильник над столом ещё не включали; на лице трупа плясали изменчивые пятна света и тени, и оттого застывшие глаза время от времени жутковато поблескивали. Но, конечно, не эта иллюзия околдовала санитаров, и не вид изувеченного черепа приковал их к месту. Они давно привыкли к подобным зрелищам, к тому же сейчас их защищали бесплотные, но надёжные облачка – облачка винных паров. Картина, страшная для другого человека, Айболиту с Бармалеем говорила только о том, что дела в подлунном мире идут своим порядком: продолжается обычная жизнь, продолжается обычная смерть. Что нарушало естественный ход вещей, так это странная дырка под мышкой у старика.
Отверстие, сантиметров семи-восьми в диаметре, имело правильную, словно циркулем очерченную форму; кожа по краям его аккуратно подворачивалась вовнутрь, будто обёрточная бумага, наклеенная опытным упаковщиком. Нигде ни шрама, ни складки, но самое дикое заключалось в том, что за отверстием темнела пустота, словно бы эту дыру пробили не в человеческой груди, а в барабане.
– Вот тебе и нате, хрен из-под кровати, – пробормотал Бредихин. – Как это его угораздило?
– Что тут думать? Прыгать надо, – отозвался Руденко цитатой из бородатого анекдота. – Давай быстрей вскрывать, ещё же заключение писать надо!
Составлять заключение о причинах смерти санитару никак не положено, это дело эксперта. Но у эксперта нынче выдался юбилей тёщи. Пропускать это мероприятие было нежелательно – по дипломатическим соображениям, а также по причине большого кулинарного мастерства именинницы. Поэтому эксперт, выкатив бутылочку отличного коньяка, попросил Константина Васильевича, квалифицированного медика, выручить – произвести вскрытие и написать черновик заключения. Эксперт, в ясных случаях, уже не раз прибегал к помощи Руденко. Нынешний случай не обещал никаких сложностей, ибо и