ты это можешь, сразу получишь пулю в лоб. Без предупреждения. Нас трое, мы будем наблюдать друг за другом, чтобы чего не произошло. Понял?
Инин кивнул. В глазах его мелькнул злобный огонек, который тут же погас. Было видно, что Шаров или прав насчет планов профессора, или его догадка попала очень рядом.
– Ты готова? – спросил Виктор Лену.
Она тут же сбросила больничные тапочки и напялила большие черные сапоги.
– Да, я… – она окинула взглядом палату, и Виктор на мгновение почувствовал ее страх. Когда она повернулась, в ее глазах стояли слезы – она быстро вытерла их рукавом халата.
Шаров схватил профессора за рукав и дернул, так что ткань чуть не треснула.
– Давай, веди.
Он мельком взглянул на Лену и слегка вздрогнул, будто бы узнал старую знакомую, которую не видел так давно, что успел позабыть, а может быть даже и похоронить.
– Прямо по коридору, направо до упора. Там будет еще…
– Идем, – оборвал его Шаров. – По ходу покажешь!
Позади, где-то на втором этаже больнице раздался топот ног.
– Медсестра откроет им дверь? – спросил Виктор.
– Нет, я ее запер, она не сможет выйти.
– Значит, будут ломать. Без инструментов это займет минут двадцать, – сказал Шаров.
– У дежурного санитара есть ключи, – ответил профессор. – Хотя на такой случай существует негласная инструкция тянуть время до упора, чтобы…
– …чтобы дать тебе скрыться, – закончил за него Шаров. – Знаю я эти ваши инструкции, у подпольных банкиров так же все устроено. Пока шеф делает ноги, охрана вставляет палки в колеса, названивает покровителям и обещает спустить всех собак на бойцов.
Они подошли к железной решетке, отделяющей больничный холл от дверей. На решетке был кодовый замок, профессор быстро набрал комбинацию и потянул за ручку, когда Виктор вдруг положил руку на толстые прутья и толкнул решетку назад. Отрезав путь к отступлению, звякнул электронный замок.
– Ты что?! – опешил Шаров. – Что ты делаешь, дурень? Сейчас начнутся маски-шоу и тогда у нас не будет ни единого шанса!
– Та дверь! Палата… где было написано «Прокопьев Владислав». Мы вернемся за ним. Без него я не уйду.
– Ты с ума сошел! – чуть ли не вскрикнул Шаров. – Раньше надо было думать!
Лена подошла к окошку и осторожно взглянула вниз. На ее лице появились красновато-синие отблески полицейских мигалок.
Виктор покачал головой.
– Когда – раньше?
Майор посмотрел на доктора, который выглядел абсолютно спокойно, будто бы это не ему грозил арест и последующее пожизненное заключение, если конечно, он вообще умудрится дожить до суда.
– Что скажешь? Можем мы забрать этого Прокопьева?
Инин слегка сощурился, будто бы страдал близорукостью, потер руки, сомкнутые стяжкой, и сказал:
– Руки освободи и скажу. Очень больно.
– Еще чего, – ухмыльнулся Шаров. – Ты и так скажешь. А не скажешь,