торговать круглосуточно.
«Аквариум» – одно из таких.
Апрельский вечер.
Снег уже стаял, обнажив кучи мусора с окурками, пустыми бутылками и собачьим помётом. Старшеклассницы сменили строгие «макси» на приятные взору «мини», но туфли на каблучках и сапожки пока преобладали над босоножками.
Свободно было только одно место, у самого окошка.
Мне это место нравилось: можно сидеть за бокалом пива и тупо глазеть через стекло на улицу, словно сидишь перед телевизором.
Там уже расположился мужик лет пятидесяти.
Я сразу понял, что это русский: жареная картошка с селёдкой, кулёк сушёной рыбы с этикеткой: «Мелочь третьей группы, вяленая». Спросив разрешения, я присоединился.
Вскоре мы разговорились.
Он в очередной раз приехал покупать автомобиль. Бывший моряк теперь гонял машины в Россию и Казахстан, ремонтировал, продавал – и по новой!
На столе лежала провинциальная газета. На третьей странице я наткнулся на большую статью, клеймящую позором какого-то чиновника, из-за безалаберности которого целый квартал четвёртую неделю сидит без горячей воды. Но газету, очевидно, редактировали разные люди, и через пару страниц нашёл другую статью, всё о том же должностном лице.
Там писалось об отзывчивом, чутком и грамотном руководителе, который красочно рассказывал о своих попугайчиках, по поведению которых он своевременно обнаруживал экологические нарушения в атмосфере города.
Обе статьи были заказными, от разных клиентов, они должны были появиться в разное время и в разных рубриках, но по техническим причинам попали в один и тот же выпуск.
Обе были написаны очень профессионально и убедительно, автором был один и тот же журналист, который забыл подписаться хотя бы под одним из текстов псевдонимом.
Пора ознакомиться и с провинциальной рекламой.
Раздел фармацевтики: «Лекарство «Неграм», побочные эффекты: тошнота, зуд, боль, крапивница, иногда смертельные случаи, слабость и индурация». «Лекарство от изжоги «Durak»®, торговая марка запатентована».
А вот это совсем интересно: «Славянский творческий союз «Израиль». Обрезание дешевле, чем в синагоге!»
Я спросил с интересом:
– А много ли в вашем городе синагог?
– Теперь ни одной, а раньше были, целых две!
– А евреев много?
– Раньше были, и немало. Но потом почти все Кацманы и Вассерманы или уехали, или стали Ивановыми и Смирновыми. А после развала Союза все узнали, что в Израиле не так уж и плохо, водка и жильё дешевле нашего, а взрывать у нас стали чаще, чем у них. Смирновы и Ивановы опять стали Шмеерсонами и Рабиновичами, снова начали паковать чемоданы, а еврейские вдовушки и старые девы – пользоваться повышенным спросом у женихов.
Морячок хряпнул стаканчик, и продолжил:
– Бывал я в Хайфе, наш кораблик частенько туда заходил! Красивый город, только жарко очень, и наших бывших там навалом. Как раз после Хайфы, когда в Клайпеду вернулись, моего