телефон, от неожиданности они выпустили тело из рук, и труп тяжело плюхнулся на пол. Телефон непрерывно звонил, а Павел с Сабиной застыли, не в силах двинуться с места, парализованные страхом, они не могли оторвать глаз от беспокойно верещавшего аппарата. Павел чувствовал, как дрожат колени, и холодная липкая испарина покрывает лицо и трясущиеся руки. «Кто это? Вдруг Лиза?» – мелькнуло в его голове.
Сабина сделала инстинктивное движение по направлению к двери, и тут Павел опомнился:
– Куда? – злобно прорычал он и быстро нагнулся к гигантскому свертку. – Чего встала? Хватай и неси.
Сабина послушно ухватилась за тяжелый ковер. Ей казалось, что все происходящее с ней – дикий сон, она проснется, обязательно проснется и все встанет на свои места. Жизнь пойдет своим чередом, и она вдоволь посмеется над глупым ночным кошмаром. Телефон наконец замолк.
Пыхтя от натуги и переругиваясь, они выволокли ковер на лестницу и спустили его вниз. Бросив его рядом с трупом охранника, Павел выскочил на улицу и побежал к машине, необходимо было подогнать ее к крыльцу. Через две минуты он подъехал и махнул Сабине рукой, девушка кинулась помогать. И только когда они захлопнули дверцу багажника, она сообразила, что труп погрузили в ее «восьмерку».
– Но почему? – возмутилась она.
– Так нужно. Все объясню потом. Прикрой двери и садись в мою машину. Бегом, – Павел недобро ухмыльнулся и сел за руль.
Двигатель натужно загудел, и автомобиль медленно выехал за ворота. Сабина бросилась назад, торопливо прикрыла входные двери и выбежала на улицу. Слава Богу, вокруг не было ни души. Спасительный мороз удерживал дома даже самых ярых приверженцев «ночной жизни».
Недоумевающая Сабина нырнула в «ауди» Павла и завела машину. Он ждал за воротами, увидев, что она выехала, сделал ей знак рукой и тронулся в направлении центра города. Сабина послушно последовала за ним.
Спустя несколько минут из-за угла соседнего дома выехал черный джип и неспешно двинулся за ними.
Глава четвертая
Дорожные пробки – дело для Москвы обычное, толпы водителей, выехавших с утра на работу, смиренно жевали сухие пайки, выданные женами на такой вот неприятный случай. Палева посмотрела по сторонам – справа и слева бесконечные колонны машин, плотно обступившие ее джип, – от души выругалась и еще раз огляделась. Слева – «фольксваген», справа – «десятка». Коротко остриженный молодой человек на «фольксвагене», сидевший в наушниках, бодро кивал в такт музыке; седовласый джентльмен в «десятке» уныло жевал бутерброд с корейкой – Ольгу немедленно затошнило. Ее тошнило уже три месяца. Лидка Миронова многозначительно посмеивалась, утверждая, что в Ольгином положении это абсолютно нормально. Ничего себе нормально! Стоило Ольге взглянуть на жующего – и пиши пропало, через мгновение к горлу подкатывал отвратительный щекочущий горько-сладкий комок. Поначалу Ольга стоически держалась, стараясь сглотнуть мерзкий комочек, гоняла его туда-сюда, глубоко дышала, даже нюхательную