«дорогая» в этих стенах приобретает другой смысловой оттенок. Прощаю вам подобную оговорку. Дорогая так дорогая! – обрела наконец дар речи красотка.
– Сражён. Очарован. Ты великолепна. Безумно красива! – бархатные интонации удивительно не гармонировали с внешней напускной суровостью мужчины.
– Давно не слышала комплиментов. Говорите, говорите, галантный кавалер. – Лене стало весело, захотелось играть, шутить.
– Не шучу! – он быстро приблизился, взял за подбородок, заглянул ей в глаза.
– Я тоже. Мне давно не говорили ничего подобного.
– Быть не может! Не верю!
Улыбнулась неуловимо, села за столик, нога на ногу, пытаясь унять волнение, придать вид спокойной самоуверенности. Конечно, ни ей, ни ему не удавалось принять лёгкие, непринуждённые правила игры.
Юрий сел напротив молча, сложил руки на столе, будто на совещании. Глаз не отводил, почти не мигая, тихо смотрел на Лену.
«Что ж он, такой откровенный, не ведёт в беседе, а только смотрит, как хищник на жертву, раздумывая, с какой стороны наброситься? Где слова, юмор? Что сказать первой?»
– Юра, расскажи о работе или о себе. Почти ничего не знаю о тебе.
– Много не могу рассказывать. Вкратце объяснил в прошлый раз. Одно могу дополнить: тяжёлая, адская работа, люблю её. Раньше ненавидел, терпел, сейчас самого за уши не оттащить. Адреналин, азарт!
– Охотишься за террористами? Где?
– Не стоит об этом. Военная тайна – знаешь такое понятие? Лучше о своей работе расскажи.
– Не хочу. Она по сравнению с твоей совсем не интересна. У меня наоборот процесс идёт: вначале, первые лет десять обожала её, сейчас – перегорела.
– Не настаиваю. Тогда давай выпьем охлаждённое шампанское с очень вкусными конфетами.
– Давай.
– Оно в холодильнике стоит. Достань оттуда пакеты.
– Сам доставай! – неожиданно для себя выпалила Лена и, испугавшись, тем не менее нагло, как ей показалось, взглянула в тёмные глаза мужчины.
Юра ответил подобным взглядом, чуть качнул головой, нехотя поднялся, дошёл до холодильника, вытащил, поставил пакеты на стол.
– Накрыть тоже мне одному?
Ей стало неловко. «Зачем перечу, если всё равно сделаю так, как скажет?»
– Извини, я так нервничаю! Свидание, отель, ты. Мне нужно немного освоиться, попривыкнуть к обстановке, к тебе…
– Понял. Давай выпьем на брудершафт, чтобы ты больше не переходила на «вы» со мной. Нарушишь команду – буду наказывать, как провинившегося солдата.
Елена рассмеялась.
Розовое шампанское оставляло капельки на земляничном блеске губ. Едва пригубив, глядя глаза друг в другу, они переплелись руками.
– За нас. За встречу. За тебя, красотка.
Юра прикоснулся губами её щеки, она опустила сияющие глаза – не вздрогнула, не отшатнулась.
– Может быть, включим музыку, потанцуем? Приглашаю на белый танец.
– Плохо танцую. Ради белого танца с такой девушкой, конечно, попробую.
Пока мужчина