мне о событиях тех выходных, может оказаться полезным.
– Едва ли нам есть, что сообщить… – попыталась было уклониться Джоанна.
– Спрашивайте о чем угодно, – оборвал ее Мартин. – Нам нечего скрывать.
В романах Алана Конвея люди произносят такую фразу, когда им определенно есть что скрывать.
Я обвела комнату взглядом.
– Как давно вы тут живете? – Я намеренно переменила тему, заходя с другой стороны.
– Мы переехали… – Мартин принялся загибать пальцы. – Так, это было, наверное, за семь лет до того, как Фрэнк перебрался в Австралию – в девяносто восьмом. В том году умерла мать Джоанны.
– Это дом принадлежал ей?
– Да. До этого мы жили в Лондоне. Я работал на страховую компанию в Сити. «Гест Кригер»… Вы наверняка про них слышали. Они специализируются на искусстве.
– Я искусством не интересуюсь.
– Что ж, к счастью, у фирмы есть много богатых клиентов, которые интересуются. – По губам Мартина промелькнула все та же странная улыбочка. Она начинала меня раздражать. – Джоанне всегда хотелось перебраться из Лондона в сельскую местность. И так уж случилось, что я по большей части работаю на телефоне. Не имеет значения, где я нахожусь. Наши девочки как раз пошли в школу, когда дом освободился, и поэтому мы переехали.
– Какую школу посещали ваши дочери?
– Вудбриджскую.
– У моей сестры там дети учатся, – сообщила я. – А мой партнер раньше преподавал там.
– Школа им очень помогла, – сказала Джоанна, слегка оттаяв. – Они обе теперь поступили в университет.
– Их наверняка порадовала встреча с дядей.
– Девочки с ним не виделись. Их не было дома, когда он приезжал.
– И ваш брат не захотел проведать племянниц? После того, как проделал столь далекий путь из Австралии?
– Фрэнк заезжал по делам, – сказал Мартин, позволив вкрасться в голос ничтожной толике раздражения. Он держал в руке печенье и теперь разломил его и положил обе половинки на тарелку. – Печальная история, но брат Джоанны потерял большую часть денег, вложенных в австралийский бизнес, и в Англию вернулся почти ни с чем. Он задумал снова открыть агентство и предлагал нам войти в долю. – Уильямс покачал головой. – Боюсь, об этом не могло быть и речи, – продолжил он. – Я теперь работаю на себя и вполне доволен, но основать с Фрэнком совместный бизнес я никак не мог. Из этого ничего бы не получилось.
– Почему?
– Потому что я его не любил. Никто из нас его не любил.
А вот и оно, всплыло внезапно. Своего рода признание. Вот только в чем именно?
Джоанна поставила чашку на блюдце, и оно звякнуло.
– Суть не в том, нравился нам Фрэнк или нет, – сказала она. – У меня с братом было очень мало общего. Начать хотя бы с разницы в возрасте. Да и по жизни мы выбрали разные дороги. В Лондоне я работала администратором в Государственной службе здравоохранения. У меня есть Мартин и дети. Я никого не хочу осуждать, но стиль жизни Фрэнка был совершенно чужд моему собственному.
– Что