директором школы), оба прочувствовали на себе ледяной снобизм германских военных, исходящий от таких людей, как фон Рунштедт. Однако в остальном они были очень разными. Дитер был сибаритом, наслаждавшимся всеми культурными и чувственными удовольствиями, которые могла предложить ему Франция. Роммель же был трудоголиком, который не пил, не курил и часто забывал поесть. Он был женат на единственной девушке, с которой когда-либо встречался, и три раза в день писал ей письма.
В холле Дитер встретил адъютанта Роммеля, майора Вальтера Гёделя – холодную личность с мощным интеллектом. Дитер уважал его, но никогда не любил. Вчера поздно вечером они разговаривали по телефону. Дитер обозначил проблему, которая возникла у него с гестапо, и сказал, что хотел бы как можно скорее увидеться с Роммелем. «Приезжайте к четырем часам утра», – сказал Гёдель. Роммель всегда усаживался за письменный стол к четырем часам утра.
Теперь Дитер гадал, правильно ли он поступил. Роммель ведь мог сказать: «Как вы смеете беспокоить меня подобными пустяками?» Впрочем, Дитер так не думал. Военачальники любят ощущать, что они владеют деталями, и Роммель почти наверняка окажет Дитеру ту поддержку, которую он просит. Но в этом никогда нельзя быть уверенным, особенно если командующий напряженно работает.
– Он хочет увидеть вас прямо сейчас, – коротко кивнув в знак приветствия, сказал Гёдель. – Идите сюда.
– Что слышно из Италии? – спросил Дитер, когда они шли по коридору.
– Только плохое, – сказал Гёдель. – Мы уходим из Арче.
Дитер понимающе кивнул. Немцы упорно сражались, но были не в состоянии остановить продвижение врага на север.
Секунду спустя Дитер входил в кабинет Роммеля. Это было большое помещение на первом этаже здания. Дитер с завистью отметил висевший на стене бесценный гобелен семнадцатого столетия. Здесь было совсем немного мебели – лишь несколько стульев и огромный древний письменный стол, показавшийся Дитеру одного возраста с гобеленом. На столе стояла одинокая лампа, за столом сидел небольшого роста мужчина с редеющими светлыми волосами.
– Господин фельдмаршал, прибыл майор Франк, – сказал Гёдель.
Дитер с беспокойством ждал. Роммель несколько секунд продолжал чтение, затем сделал на бумаге какую-то пометку. Он был похож на управляющего банком, просматривающего счета самых важных клиентов, – до тех пор, пока он не поднял взгляд. Франк уже видел его лицо, но оно не переставало его пугать. Это было лицо боксера – с приплюснутым носом, широким подбородком и близко посаженными глазами, излучавшее ничем не прикрытую агрессию, которая и сделала Роммеля легендарным военачальником. Дитер вспомнил историю о его первом бое во время Первой мировой войны. Командуя авангардом из трех человек, Роммель наткнулся на группу французов, состоявшую из двадцати солдат. Вместо того чтобы отступить и вызвать подкрепление, Роммель открыл огонь и сам напал на врага. Он чудом остался жив – но Дитер помнил высказывание