зывает лавину,
Не спасёт от которой надёжнейщий щит.
И пусть в войнах с титанами Зевсу эгидой
Щит был сделан из шкуры мифичной козы,
И в сраженьях ему стал бронёю маститой,
Нам бы с ним не уйти от душевной грозы.
Сами рвём себе душу разрядами молний
И вверяем её нечестивым громам.
И подушку слезами солёными полня,
Мчимся в море беды по бескрайним волнам.
А душа молит, просит, – ей хлада б покоя,
И увидеть синь неба сквозь яростный шквал.
И тревогу унять непосильного боя,
Чтоб от ран нанесённых никто не страдал.
Паутину порвать, если хочешь, так просто:
Надо сердце унять, внять движеньям души.
И откроется мира волшебного остров,
Если трудности в жизни, туда поспеши.
Толпа всегда так многолика…
Толпа всегда так многолика,
Но в то же время так слепа,
И как волокна сердолика
Секреты раскрывать скупа.
Текут загадочные судьбы,
Не отрекаясь, не звеня.
Не обвинённые, не судьи —
Просто скользят мимо меня.
Быть может, там идут Эйнштейны,
Улановы как сон плывут.
И каждый – выигрыш лотерейный,
У каждого есть свой маршрут.
И я с толпой душой сливаюсь,
Возвышен дух, ничтожна плоть.
Я – то, что есть. Всё принимаю,
Чем одарил меня Господь.
Твои слова, как редкостный цветок…
Твои слова, как редкостный цветок,
Не знаешь никогда, что его встретишь.
Нелепой суеты силён поток,
В нём утопаешь, позабыв о лете.
О лете жизни, когда счастья небосвод
Тебя пленяет ярким многоцветьем,
Когда душа и плачет, и поёт,
Забыв навечно раны лихолетья.
Так не скупись, дари мне слов букет,
Пусть будут в нём и розы, и ромашки.
Цветов невзрачных от любимых нет,
Не откажусь и от лечебной кашки.
Цветы! От них кружится голова,
От нежных слов, как птица сердце бьётся.
Дари, дари мне радости слова,
Душа не плачет больше, а смеётся.
Одно печально, срезанным цветам
Отпущено не так уж в жизни много.
Но искренним и ласковым словам
Открыта к сердцу без помех дорога.
Время бежит всё быстрее, быстрей…
Время бежит всё быстрее, быстрей,
Нас увлекая бурлящим потоком.
Вот и опять мы стоим у дверей
В будущность, словно пронзённые током.
Детство и юность давно позади,
Взрослые годы укрыли метели.
Что же пугает нас там, впереди?
Головы наши как снег, побелели…
Кажется, жизнь уж давно прожита,
Нежность былая так хочет проснуться,
Только рукою к тебе прикоснуться,
Но не решаюсь, я больше не та.
Больше не та, что стреляла глазами,
В танцах кружилась, сводила с ума
Толпы поклонников. Только слезами
Ночью подушку поила сама.
Молча смотрю, как морщинисты руки,
Зеркало просит прощенья за вид.
В мыслях мелькает, – а что скажут внуки?
Как удивление их прозвучит?
Вспомнив, что возраст совсем не беда,
Нежность души, вырываясь из плена,
Шепчет, – пускай утекают года,
Радость любить, словно мир неизменна.
Жизнь нам даёт может год, может час,
Может мгновенье, сплести чтобы руки.
Чтобы запомнить мог каждый из нас
Нежности дар в миг последней разлуки.
Моя душа – большая птица…
Моя душа – большая птица,
Ей воля постоянно снится.
В её мечтах – просторы Юга,
А в жизни – ветер, холод, вьюга.
А в жизни вместо неба сини —
В раздумьях снег, на сердце иней.
И дышит тишина в томленьи,
Пронзая