он, затем назвал имена нескольких офицеров. – Один из них недавно умер в Юньнани.
– Я помню, – сказал Торн.
– У всех нас есть одна общая черта, – продолжал Стрикленд. – Обычно среди жизненных интересов людей, которых вы описали, таких, как я, огромное место занимает лошади. Лошадей держат в загородных домах и превращают лето в приятную увертюру перед зимним периодом, не так ли?
– Полагаю, так, – сказал Торн удивленным тоном, с которым обычно воспринимается свежая идея.
– Единственное, что нас всех объединяет, – продолжал Стрикленд, – это то, что никто из нас не любит лошадей.
Торн принял это объяснение. Он больше не задавал вопросов. На его лице появилось мрачное выражение. Последнего объяснения было достаточно, чтобы убедить его, что Стрикленд был не тем человеком и не принадлежал к обществу, в котором он нуждался.
– Жаль… – пробормотал он. – Когда мне телеграфировали из Бамо, что вы отправились вниз по реке, я надеялся, что вы сойдете в Табейкине и приедете в Могок.
– Так я и сделал!
– Я надеялся, что вы едете сюда с определенной целью…
– Ну, да! – ответил Стрикленд, с трудом удерживаясь от смеха. Он никогда не воспринимал всерьез людей, скрывающих правду. Война оказала свое влияние на развитие целого поколения, как бактериолог размножает микробов, – на людей, которые никогда не пригласили бы вас на ужин, пока хитрыми вопросами не выспросили, согласитесь ли вы прийти, людей, которые говорили о «конкретных вещах», но превращали общие места в загадки. Здесь был один из самых выдающихся представителей популяции. – Я приехал купить рубин.
Легкая краска залила его щеки при этих словах, но капитан, занятый своей заботой, ничего не заметил.
– Я думал, что вы охотились в Китае, – пояснил Торн, – и что вы приедете сюда пострелять тиров или львов.
Он решился, наконец, объяснить причину своего посещения. Вблизи небольшой деревушки, лежавшей посреди джунглей, часах в четырех хода от Могока, появился тигр. Пропало несколько голов скота, женщина была, схвачена тигром на улице посреди бела дня и унесена в джунгли, наконец, туземец вытащен ночью из хижины, во время сна.
– Деревня в панике, – закончил Торн. – Ко мне пришла депутация просить о помощи. Но я в большом затруднении. Мои подчиненные далеко отсюда, на своих постах. Сам я не могу покинуть Могок. К моему управлению прикомандирован прекрасный охотник, но он лежит вон там со сломанной ногой.
Он указал на белый домик на склоне горы и добавил:
– Я думал, что сама судьба посылает вас, и что вы избавите нас от тигра. К сожалению, я вижу, что ошибся…
– На тигров я не охотился, – ответил Стрикленд, – но почему вы думаете, что я не сумею его пристрелить? – и возмущенно добавил. – Удивляюсь, почему вы еще не спросили меня о том, учился ли я в Итоне.
– Нет, сэр, в этом не было необходимости, – серьезно ответил Торн. Теперь в нем не было ни дерзости,