находилась работа, но подкупало то, что в результате зенитно-ракетные комплексы оказывались как бы бесхозными.
Тогда-то полковник Хализин, занимавшийся обеспечением подписания секретного протокола по передаче оружия от Беларуси к России, и подбросил идею, попавшую на благодатную почву, – генерал Разумовский ухватился за нее обеими руками. Несколько комплексов правительство передает в полное распоряжение спецслужб и разрешает продать их, неофициально, разумеется, одной из стран, с которыми Россия не собирается воевать ни при каких условиях, – желательно той, что не ведет сейчас активных боевых действий. В таком случае наличие у нее современного оружия обнаружится не скоро. Расчет предполагалось произвести наличными, в долларах, чтобы неучтенное оружие не превратилось в учтенные деньги.
Подразделению, в котором служил полковник Хализин, для выполнения задания требовались именно наличные деньги. Расчеты с инженерами и учеными, крадущими технологические секреты своих фирм, можно производить только наличностью. После нескольких крупных провалов в США осталось мало желающих прибегать к услугам пластиковых карточек и номерных счетов. Разрешение на сделку было получено, руководство операцией возложили на генерала Разумовского, а непосредственным исполнителем стал автор идеи – полковник Хализин.
И вот теперь контейнеровоз «Смоленск» увозил на своем борту четыре зенитно-ракетных комплекса. Покупатель, естественно, уже был об этом оповещен, место передачи груза оговорено. В суть дела посвятили очень узкий круг лиц. Главное было незаметно провести саму сделку. Если потом наличие комплекса у Ирака перестанет быть тайной для США, то найти продавцов будет почти невозможно: такие же установки имелись у нескольких республик бывшего СССР, в Восточной Германии, в Польше и в Словакии.
В первые дни путешествия ни Хализин, ни Малиновский не доставляли капитану контейнеровоза «Смоленск» никаких хлопот, если не считать того пристального внимания, которое они уделяли своему грузу. Во время дежурств они ревностно следили за тем, чтобы никто не подходил к контейнерам. Но вскоре к этому привыкли, и груз, а также его экспедиторы стали неотъемлемой частью корабельной жизни. Судно в соответствии с графиком движения проходило милю за милей, огибая Европу с западной стороны, приближаясь к побережью Африки.
И вот когда «Смоленск» уже готов был зайти в Гибралтар – до этого момента оставалось несколько часов, – в капитанской каюте появился полковник Хализин. Он был как всегда подтянут и, несмотря на то, что на корабле было бы удобнее ходить в свитере и джинсах, на нем чернел строгий костюм, белела рубашка, голубел галстук.
– Присаживайтесь, Арнольд Витальевич, – предложил капитан гостю, чувствуя по взгляду Хализина, что тот сейчас скажет нечто важное.
Полковник сел за небольшой столик в тесной каюте и спокойно, словно речь шла о вчерашней метеосводке, сказал:
– Дальше