образом звезды могут влиять на земные дела. Где звезды, а где мы? Какое им до нас дело?
– Им ни до чего нет дела, – согласился астролог. – Ваша ошибка заключается в антропоцентризме. Вы по привычке смотрите на человека как на царя природы. А мы не цари природы, мы – такое же ее явление, как облака, землетрясения и морские приливы…
Жуковицкий демонстративно зевнул и залпом допил виски. Лицо Юргена вновь изобразило детскую обиду, что случалось всякий раз, когда Альберт Витальевич, вот как сейчас, грубо ссаживал его с любимого конька, не дав закатить полуторачасовую лекцию о богатой истории и неисчерпаемых возможностях астрологии. Заметив это, Жуковицкий усмехнулся, но тут же подумал, что с Юргеном надо быть осторожнее. Гений он или нет – вопрос спорный, но в том, что Эрнст очень полезен, Альберт Витальевич убеждался уже неоднократно. Да как полезен! Если бы этот черемис со своей лженаукой был под рукой с самого начала, можно было бы избежать многих ошибок и вызванных ими неприятных последствий. Э, да что говорить! Если бы не Юрген с его предсказаниями, никакого Альберта Витальевича Жуковицкого уже не было бы на свете. Отчаявшись помешать ему законными методами, эта свинья в генеральских погонах, Потапчук, чтоб ему ни дна, ни покрышки, решил прибегнуть к физическому устранению. И, если бы звезды не нашептали Юргену на ушко точное время и место покушения, на кладбище отправился бы не киллер, а сам Альберт Витальевич…
Он вспомнил, как все было, и опять испытал странное, непривычное чувство страха пополам с глубоким удовлетворением. Потапчук теперь, наверное, долго будет ломать голову, пытаясь понять, как это могло случиться. Отсюда удовлетворение; что же до страха, то его по вполне понятным причинам вызывал не только и не столько инцидент с участием киллера, сколько возможности Юргена, теперь казавшиеся практически безграничными. Разговаривая с ним, Альберт Витальевич все время побаивался, что астролог видит его насквозь и читает самые потаенные мысли так же легко, как закорючки в своих потрепанных талмудах.
– Перед вами теперь открываются очень широкие перспективы, – заговорил Юрген, причмокивая кусочком льда, который он втянул из стакана вместе с виски и теперь посасывал, как леденец. Голос у него все еще был немного обиженный, но астролог уже оттаивал, как это случалось всегда, когда он получал возможность поговорить о своем любимом деле. Жуковицкий не имел ничего против, пока Юрген выдавал конкретную информацию, а не ударялся в исторические экскурсы. – Я еще раз все проверил. Негативные влияния, хоть и не исчезли совсем, теперь сведены до минимума. То есть, как я и предсказывал, за кризисом пришло спокойствие, и оно обещает быть довольно продолжительным.
«Все верно, – слушая его, думал Жуковицкий. – Это, приятель, я мог бы рассказать тебе сам, не прибегая к помощи звезд. Негативные влияния, про которые ты мне тут толкуешь, это проклятый Потапчук. Как было бы славно, если бы он, как ты выразился, исчез совсем! Ничего, придет время – я с ним еще разберусь.