неумех стажировать, которые сбегают после первого рабочего дня! – она пристально посмотрела на меня своими большими зелеными глазами, пытаясь определить, не повторю ли я судьбу ее незадачливых учениц.
– И много сбежало? – как можно непринужденнее спросила я.
– Достаточно… – ухмыльнулась она. – Здесь не так радужно, как многие думают.
Мы зашли в лифт. Вера нажала на кнопку «десять».
– Сегодня мы работаем на верхних этажах, – пояснила она мне.
– А вы всегда в паре работаете? – спросила я, заметив перед этим, что остальные девушки тоже разбились по парам. В «Ольвии» горничная целый день работала одна, за каждой были закреплены определенные этажи. Иногда мы изредка пересекались, когда брали мини-бар в комнате горничных или когда обедали в столовой.
– Да! – кивнула головой Вера. – У нас так принято, – не без удовольствия добавила она. – И даже если не хватает одного человека, то горничную, оставшуюся без пары, присоединяют к другой паре.
– Удивительно! – с изумлением воскликнула я.
– Наше начальство полагает, что таким образом мы быстрее работаем, – лукаво подмигнув мне, сказала она.
– Они, вероятно, заблуждаются? – уловив иронию в ее словах, спросила я с улыбкой.
– Вероятно… – Вера осторожным взглядом посмотрела на меня, плотно сжав свои полные губы. Она видела меня впервые и еще не знала, можно ли мне доверять? Но она была из той породы людей, которые не могли держать язык за зубами и пробалтывались обо всем на свете при первой же подвернувшейся возможности. К тому же, как она мне позже пояснила, было во мне что-то такое, что сразу располагало людей к себе, какая-то естественность и простота. Я сочла это за большой комплимент.
– На самом деле у нас больше времени уходит на болтовню, хотя это и не мешает работе, – чистосердечно призналась она. – Мы натасканы так, что успеваем и быстро работать и много болтать при этом, – с удовлетворением сказала она. – Хорошо, что начальство еще не догадывается об этом…
Мы вышли на десятом этаже и взяли в лифт-холле серую трехъярусную тележку горничных, большой пылесос и тележку для грязного белья, потащив все это в гостевой коридор. Несмотря на тяжесть нашей ноши, мы были приучены брать все сразу, чтобы не возвращаться лишний раз, сэкономив время. Тележка горничных была в «Виктории» намного массивнее и шире, вмещая в себя больше постельного белья и гигиенической косметики. Все было по стандарту: сверху были аккуратно выложены шампунь, гель, бальзам для волос, морская соль для ванн в маленьких тюбиках, мыло, чепчики для душа и пакеты для грязного белья. В многочисленных боковых карманах тележки торчали чистики для обуви, щетки для одежды, блокноты с ручками и таблички-указатели, с надписями на русском и английском: «Не беспокоить», «Погладить», «Продезинфицировано». Внизу на серебристой подножке стояла подставка для бытовой химии. На втором ярусе тележки располагались махровые полотенца и халаты, на третьем –