был закреплён ножик на ноге и левом запястье.
Сокольский первым вырвался вперёд, стремясь к разросшемуся коралловому рифу, переливающемуся красками радуги. Возле подводного луга стаями кишели рыбы разных форм, и с каждым новым метром глубины казалось, что эта палитра красок сама притягивает тебя и завораживает, заставляя дышать учащённо.
Остановившись на восьмиметровой глубине, выровняв давление в крови, пловцы снова устремились к белой футуристической машине с четырьмя длинными клешнями. Аквабот завис неподвижно у дна, в месте схождения кораллового леса и молочного покрывала кварцевых песчинок.
Давление перестало давить на барабанные перепонки после приёма Валсальвы, и только маска вжималась в лицо от давления воды. При этом движения оставались такими же пластичными, лёгкими и ловкими, благодаря новейшему ребризеру и его интеллектуальной системе. Она, измеряя скорость погружения и глубину, самостоятельно рассчитывала количество стравливаемого воздуха и определяла уровень для остановки.
Достигнув дна и повиснув возле белого аквабота, управляемого с поверхности воды роботам Прометеем, Кристина окинула очарованным взором наступающие на песок коралловые рифы и стаи неисчислимых рыб, плавающие в толще прозрачной как слеза бирюзовой воды.
Молодые люди были связаны между собой голосовыми сенсорами, приклеенными к горлу, и, вдыхали воздух из маски, пластичная трубка которой уходила от шеи к затылку, и за спину к дыхательной системе. Трубка была двойная, по одному каналу подавался кислород, а другой впитывал в себя углекислый газ, накапливая его в дополнительном баллоне за спиной.
Бино проговорила, озирая риф, – вот это красота!
Сокольский, ощущая давление воды на грудную клетку и те рёбра, которые практически зажили после прошлой миссии, заплыл над акваботом. Отогнав стайку красно-жёлтых рыб, юноша сел на корпус верхом, будто на лошадь.
Постучав и погладив белый корпус сбоку рукой, и, словно пришпорив его голыми пятками, торчавшими из ласт, Александр проголосил игривым тоном, изобразив ковбойский жест лассо, – е–хуу, Прометей, давай, прокати меня!
Прометей, находящийся в ярко освещённом ангаре, сидящий за рабочим столом с тремя широкоформатными мониторами, подключенный по цифровому каналу к акваботу, видел его встроенными камерами то, что происходило под водой.
Качнув механической головой, Прометей отдал цифровые команды.
Под килем белоснежной огромной яхты, недалеко от неё, на глубине пятнадцати метров, вытянутая капсула с четырьмя манипуляторами встала на задние, как лошадь на дыбы.
Юноша не удержался, и, размахивая руками и ластами как потерпевший, соскользнул вниз, полетев на песок. Врезавшись в морское дно боком, и взбаламутив донное отложение песка, Сокольский прогнусавил, – а рёбра-то ещё болят!
Анабэлла, иронично покачавшая головой и оглядевшая яркие краски подводной природы вокруг, комично вдохнув, пошутила по каналу связи, –