Ради их когда-то великолепной и отчаянной пятерки и всех других чудесных людей, что встречались им на пути и жертвовали всем во имя великой цели. Зачем Паскалю лишний раз слушать о том, какими жестокими с ней были ее тюремщики, какими именно изощренными и жуткими способами из нее пытались вытянуть информацию? Как били, топили, душили и ломали кости. Сколько шрамов осталось на ее теле и душе? Впрочем, таких незначительных по сравнению с клеймом от разогретого на пламени киросиновой лампы серебряного кольца.
– Прости, – тихо бросила Поль, уходя, и голос ее дрогнул.
Возле отеля она остановилась, оперлась спиной о раскидистый каштан и дала волю слезам. Рыдания вырывались из груди вперемешку с судорожным кашлем, сотрясавшим все ее хрупкое тело. Хотелось выблевать внутренности вместе с горечью пробудившихся воспоминаний. Убедившись, что на улице нет случайных прохожих и свидетелей ее эмоционального всплеска, Поль отвесила себе звонкую пощечину. Затем – еще одну, и еще. Она била себя по лицу, пока слезы не остановились, а щеки не начали гореть.
Боль отрезвила ее, вернула ясность мыслей. Удивительно, но однажды, когда истязание плоти перестало убивать, оно стало панацеей от многих душевных ран. Боль из врага превратилась в друга и помощника. Но не стоило увлекаться этим, чтобы окончательно не потерять рассудок и не оказаться снова в белой палате с маленьким окошком, так напоминающей тюремную камеру.
Поль покурила, вытерла рукавом плаща слезы, и, полная решимости все-таки принять хотя бы одну из чудодейственных пилюль, двинулась к дверям отеля. До ужаса знакомый низкий голос настиг ее уже на пороге.
– А я думал, что мне показалось.
Ей понадобилось несколько секунд, чтобы вытащить револьвер и обернуться, слепо щурясь в окружающую темноту. Она стояла в узком круге света фонаря и не сразу смогла определить, откуда доносится голос. Словно, чтобы помочь растерянной девушке сориентироваться, мужчина шагнул из тени раскидистого дерева ближе к освещенному патио отеля. Свет разделял его лицо на две половины, и та, которую украшал легко узнаваемый уродливый шрам, по-прежнему оставалась в темноте.
– Ты… – обронила Поль и покрепче стиснула револьвер. И толи успокоила сама себя, толи все-таки пригрозила, – я убью тебя.
Мужчина довольно безмятежно пожал плечами.
– Разве ты уже не сделала этого однажды? – мрачно усмехнулся он.
– Я… не довела дело до конца, – вырвалось у Поль и ей показалось, что она словно оправдывается, – но теперь…
– Не сделала этого раньше, значит теперь уже точно не стоит, – и снова проклятая насмешка в голосе. Он совсем не боялся.
Мужчина пригладил рукой с проклятым перстнем волосы с частой проседью и выпустил в воздух струйку дыма.
– Ты следил за мной…
– Нет, просто по счастливой случайности тоже выбрал этот отель, – он бросил в урну догоревший бычок от сигареты и невозмутимо прошел мимо ошарашенной девушки внутрь отеля.
Ей столько всего