и думаю, – проворчал, – да вот только и внука нашего есть кому воспитывать, и дочери выросли порядочными людьми. А эта девочка одна в целом мире! Кроме подружки ей, я думаю, и поплакаться в случае чего некому.
– Ну вот, – жена вытирала руки полотенцем, – есть подружка! А ты говорил – совсем одна. – Сняла кухонный передник: – Все, пойдем ужинать.
Во время совместной трапезы посматривала на мужа, который лениво жевал прекрасную отбивную, глотал, словно не замечая вкуса.
– Хватит! – прикрикнула, желая вывести мужа из задумчивости. – Знаешь, сколько их таких?! Нуждающихся в опёке?! Не насмотрелся в своей школе?!
– Насмотрелся, – мужчина отложил приборы. – Но у тех хотя бы есть родители.
– И что ты предлагаешь? – поинтересовалась жена с ехидцей в голосе. – Удочерить нам её? Или как? – добавила, увидев, как оживился муж: – Даже не думай!
– Почему же? – мужчина понимал неуместность вопроса, но отчего-то задал его.
– Да потому что девочка только вступила в переходной возраст! – разозлилась женщина. – И если ты забыл, чего нам стоило пережить этот период с младшей дочерью, то я хорошо помню! – добавила, немного помолчав: – И вообще – мне не нужен в доме чужой человек! Прошу, больше эту тему не затрагивай!
Учитель истории не забыл.
Он прекрасно помнил, сколько седых волос добавилось у жены, когда в пятнадцать лет их младшая дочь сбежала из дома, отправившись с такими же безбашенными подростками автостопом в Крым.
Он помнил, как нашел дочь в захолустном отделении милиции.
Он помнил рассказ девушки о том, как она бежала через поле кукурузы, прячась и мечтая только о том, чтобы её не догнали и не нашли так называемые друзья, решившие расплатиться с водителем-дальнобойщиком за то, что он их подвез, телом девушки.
Он помнил слова немолодого милиционера:
– Что же вы, папаша, довели девчонку до того, что решила из дома удрать? А если бы мне не приспичило по дороге? Если бы не остановился на краю поля и не поймал вашу беглянку? Если бы её догнали те, другие?
Он помнил испуганные глаза дочери, помнил её слёзы, помнил слова:
– Папочка, больше никогда! Никогда в жизни!
И прекрасно понимал, что имела в виду девушка, бормоча вот это: «больше никогда в жизни».
Дочь слово сдержала.
Окончила среднюю школу, а потом – институт. В прошлом году вышла замуж. Только вот заводить детей не торопится.
Подумал, что жена права.
Конечно, ему жалко эту пигалицу, но заставлять любимую женщину еще раз пережить ужас незнания, почему сбежал ребенок из благополучной семьи, кошмар, сопровождающий поиски, ежедневное ожидание того, что подобное может повториться вновь, он не имеет права.
– Давай попьем чаю, – улыбнулся жене.
– Конечно, – кивнула и встала из-за стола. – Только посуду вымою.
***
– К доске пойдет Диана Малышкина! – повторил, выйдя из задумчивости. – Мы слушаем. Отвечай урок.
Диана