прозвучало участие. – Что он сделал потом?
Нина вытерла вспотевшие ладони о брюки и скрепя сердце продолжила:
– Краем глаза я увидела, как он зажег сигарету. Он сыпал вопросами: откуда у меня отметины от ремня, плакала ли я, когда меня стегали. Тогда же он спросил, как меня зовут.
Брек взволнованно поднесла руку ко рту.
– Он так и выразился – «отметины от ремня»? – уточнил Уэйд.
Закрыв глаза, Нина обратилась за помощью к подсознанию.
– По-моему, да.
– Откуда он узнал, что следы именно от ремня? – оживился профайлер.
Нина поняла, к чему он клонит. Предполагает, что нападавший знал ее до похищения. Она отмела эту версию:
– Рубцы были свежими. Мне нанесли их за несколько дней до похищения. Возможно, он увидел следы от пряжки. Довольно очевидно, откуда берутся такие раны.
– Вы не встречались с ним прежде? – осведомился Уэйд напрямик.
Об этом Нину уже сотню раз спрашивали полицейские. И еще чаще – она сама.
– Нет.
Уэйд молча, испытующе посмотрел ей в глаза. Включился кондиционер, наполнив комнату монотонным жужжанием.
– Что он сделал с сигаретой?
Уэйд – черт бы его побрал – прекрасно знал, что подонок сделал с сигаретой!
– Он трижды прижег мне спину. – Сердце у Нины забилось быстрее, однако она твердо продолжила: – Нарисовал треугольник. Три вершины – три ожога.
Она вспомнила, как ее собственный крик заглушил шипение, с которым раскаленный кончик впечатался в кожу. Ноздрей достигла вонь горящей плоти. Нина лежала, прижавшись к холодной стали и тяжело дыша, пока сигарета снова не прикоснулась к спине. Сперва боль пронзила одну лопатку, затем – другую и, наконец, поясницу.
Нина не хотела рассказывать дальше и в то же время понимала, что должна. Вдруг какой-то нюанс, на первый взгляд незначительный, поможет остановить монстра?
Она заставила себя продолжить ради Софии. И ради следующей жертвы, которую убийца уже подыскивал.
– После третьего ожога похититель, похоже… возбудился. Он развязал веревку на поясе и распахнул плащ.
С бешено колотящимся сердцем Нина описала, как маньяк трижды ее изнасиловал. Он измывался над ней несколько часов подряд, привязывая ее по-другому перед каждым подходом.
Уэйд слушал, не перебивая, а когда она договорила, спросил:
– Он вам что-нибудь сказал в процессе?
– Он лежал на мне сверху и шептал на ухо. – Нина крепко зажмурилась, стараясь воссоздать в памяти слова. – Черт, я не помню!
– Ничего страшного, – не скрывая досады, проронил Уэйд.
Затем Нина поочередно ответила на вопросы, возникшие у коллег.
Да, каждый раз он менял презерватив. Нет, он ее не кусал. Да, он время от времени наносил удары. Нет, он ничего ей не сломал. Она вывихнула левое запястье, когда выпутывалась.
Нина чувствовала себя опустошенной – ментально и физически. Однако вопросы не иссякали.
– Как вам удалось сбежать? – Уэйд с видимой неохотой перешел