поднимался гнев. Хотя она старалась не смотреть в его сторону, он все это время не сводил с нее глаз. В конце концов Ынсе собралась с силами и вопросительно взглянула на него. Он не реагировал. Он смотрел на нее с нечитаемым выражением, и казалось, что, хотя глаза его прикованы к Ынсе, он ее на самом деле не видит. Он смотрел ей прямо в лицо, но мысли его будто витали где-то в другом месте. В этом взгляде Ынсе увидела боль от утраты. На его лице по-прежнему виднелись невысохшие дорожки слез, и Ынсе, внезапно смутившись, отвернулась. Он вернулся к скамейке, на которой сидел до того, как все это произошло. После сообщения о том, что движение восстановлено, заиграло оповещение, извещавшее о прибытии поезда.
– Послушай… – молодой человек наконец обратился к Ынсе.
В этот момент раздался звонок ее мобильного. Странно, она вроде бы ставила на вибрацию. Как он мог звонить? Трыыынь. Трыыынь. Это был звук ее обычного рингтона. Молодой человек, который только набрался храбрости заговорить, опустил взгляд и тихо сидел, намереваясь, по-видимому, дождаться, когда Ынсе закончит разговор.
Это, несомненно, отец. Он, должно быть, пришел в ярость, увидев, что «этот сукин сын» поджег дом и сбежал, и теперь будет, брызжа слюной, грозить убийством. «Сукин сын» – это она.
Ынсе достала телефон, намереваясь бросить его на рельсы, как вдруг застыла, удивленно уставившись на экран, на котором высветилось совсем другое имя контакта. Подумав, что ей могло показаться, она посмотрела еще раз. Ей звонил не отец, это была мама.
Мама, которая попала в аварию по дороге в аэропорт и погибла на месте.
Должно быть, отец сохранил ее мобильный. Раз Ынсе не отвечает на его звонки, он решил выследить ее, позвонив с телефона матери. Но, как ни страшно ей было быть пойманной отцом, Ынсе все равно нажала на кнопку «принять».
С другого конца послышался перемежаемый помехами женский голос. Это был не отец. Голос точно принадлежал женщине и очень походил на мамин. По спине Ынсе побежали мурашки. Мама же умерла. Ынсе понимала, что это невозможно, но все равно не могла подавить слабый голосок надежды. Она раскрыла дрожащие губы и выдавила:
«Мааам…?»
Первая суббота
Из радио доносился специальный репортаж о серийных убийствах Ангела-карателя. Взбудоражившая всю страну серия преступлений приковала особое внимание публики тем, что убийца якобы убивал только грешников, нарушавших божьи заповеди. Стоило собраться хотя бы трем корейцам, как взгляды на то, кем считать Ангела – добродетельным христианином или обычным убийцей, – непременно расходились.
Пассажиры автобуса в полном молчании слушали передачу.
Выступал профайлер, занимавшийся составлением психологического портрета убийцы.
– Вместе с головой пятой жертвы была обнаружена живая крыса. Она была примотана кабельной стяжкой к лицу сквозь дыру в переносице, проделанную убийцей, и за то время, что она находилась в пакете, успела сгрызть губы и десны убитого. Когда полиция обнаружила голову, крыса была еще жива. Мы полагаем, что это либо дело рук религиозного фанатика,